Всему свое место. Необыкновенная история алфавитного порядка

Это была первая из запланированных трех частей; вторая, под названием «Пандекты» (Pandectae), вышла три года спустя[313]. Она служила гигантским предметным указателем к «Универсальной библиотеке», но этим ее значение не ограничивалось. Это был список тем и ключевых понятий, для которого – вместо того чтобы просто перечислять все в алфавитном порядке – Гесснер разработал подробную классификацию. На титульном листе он сообщил, что она «охватывает общие места и категории… всю философию и все дисциплины и области исследования»; «Пандекты» должны были служить указателем и вместе с тем предлагать программу чтения. Так, например, в томе по теологии имелись следующие разделы: «Комментаторы Библии», «Метафизика», «Этика», «Церковь», «Ересь», «История Церкви» и varia («Разное»). Каждый был затем разделен на подразделы: раздел «Разное» включал суммы, собрания общих мест, указатели и глоссарии; сентенции и дистинкции; собрания писем; и художественную литературу, в том числе сатиры. Все они также подразделялись далее. Гесснер использовал старые представления об энциклопедии, но вместо восстановления иерархического образа мира он составил картину, которая отвечала потребностям естествознания и освоения мира природы, представляя зачатки будущих научных систем классификации, подобных линнеевской (с. 238), которая должна была охватить весь природный мир. Но до этого будущего было еще далеко, поэтому в самом конце «Пандектов» Гесснер поместил алфавитный указатель всех имеющихся в нем заголовков: его предметный указатель нуждался в собственном указателе[314].

В разделе «О грамматике» давалось объяснение задач составления указателей: «В настоящее время общепризнано, – писал Гесснер, – что подробные и расположенные в строго алфавитном порядке указатели» стали «для ученых наибольшим удобством, уступающим [по значимости] только поистине боговдохновенному искусству издания книг с помощью подвижных литер», а книгам, имеющим указатель, «отдается заслуженное предпочтение». Уже здесь мы видим более сильное и ясное утверждение, чем во многих преамбулах к указателям, однако Гесснер пошел еще дальше. Почти тремя веками раньше Джованни Бальби в предисловии к «Католикону» старательно объяснял, как он располагал в нем каждое слово, обучая своих читателей – буква за буквой, – как искать нужные сведения в алфавитном порядке. Гесснер теперь давал инструкцию не по использованию указателей, но по их составлению – первое известное нам техническое объяснение такого рода. В прошлом многие владельцы книг обучались этим принципам в частном порядке или сами открывали их в процессе индексирования имевшихся у них рукописей. Теперь, в эпоху массового распространения печатных книг, ожидания читателей менялись. Спустя несколько лет после издания «Пандектов» Гесснер в пятитомной «Истории животных» (Historia animalium, 1551–1587) впервые попытался дать описание каждого известного животного, а также представить библиографию книг по естествознанию. В отличие от «Пандектов», структурированных по предметным категориям, здесь он полностью опирался на алфавитный порядок, «польза» которого, как он объяснил, состоит в том, что он позволяет «не читать [книгу] от начала до конца, что скорее утомительно, чем полезно, но обращаться к ней за справкой». Гесснер уже не рассматривал свое сочинение как энциклопедию в старом смысле слова – как зеркало мира: его энциклопедия становится современным справочным инструментом[315].