Всему свое место. Необыкновенная история алфавитного порядка

Рост влияния книгопечатания привел к тому, что сборники изречений, составлявшиеся частными лицами на протяжении их жизни, все больше соответствовали тому, что считалось нормой. Многие читатели, конечно, выписывали цитаты в тетради, организуя их в соответствии со своими собственными системами и интересами. Но гораздо больше было тех, кто следовал системам, предписанным в печатных образчиках. И для тех, кто нуждался в большей помощи в этом деле, издатели вскоре начали выпускать книги с пустыми страницами, вверху которых были напечатаны топосы, с тем чтобы владелец такой книги отыскивал страницу с топосом, соответствующим тому фрагменту, который он хотел выписать. Для многих удобство предварительного отбора и классификации топосов брало верх над необходимостью уделять некоторым темам больше или меньше места.

Книги изречений, рукописные или покупные, должны были стать хранилищем, которое будет служить мальчику, а затем мужчине всю его жизнь. Существовал также рынок готовых книг с подборкой цитат и общих мест, соответствующих определенным ситуациям. Эразм Роттердамский, наряду с многими другими авторами, составил руководство «О написании писем» (De conscribendis epistolis, 1521), имевшее предметную организацию; в нем были представлены шаблоны писем, необходимые в различных обстоятельствах. Так, идеальное письмо с соболезнованиями, согласно его наставлениям, должно было начинаться с выражения сочувствия, затем следовало напомнить адресату философские доводы, позволяющие умерить горе, и дополнить их сентенциями из классических авторов, историческими анекдотами и изречениями философов[324]. Подобным образом он касался различных тем и событий, предлагая читателю готовые и упорядоченные цитаты – такого рода, какие студенты собирали в течение многих лет.

Другие напечатанные книги общих мест имели более узкую направленность, ограничиваясь подборкой цитат из произведений одного автора. Например, произведения римского драматурга Теренция (ок. 195/185 – ок. 159 гг. до н. э.) начали использоваться школьниками как источник изречений задолго до того, как в XVI в. голландские и английские книготорговцы снабдили издания его пьес подборкой самых известных фраз и выражений, чтобы школьники переписали их в свои книги общих мест, а затем использовали в собственных произведениях, – здесь мы видим раннюю форму интенсивной переработки литературного материала[325].

Книги общих мест могли включать не только моральные наставления или назидательные примеры из классиков и отцов церкви. «Мастерская» (Officina) Иоанна Равизия Текстора (Жана Тиксье, ок.1470–1524), ректора Парижского университета, была необычным сборником цитат, поверхностно организованных по критерию сходства или противоположности, но в действительности расположенных почти случайным образом, начиная с довольно бодрого перечня знаменитых смертей, упорядоченных по способу: самоубийства, отцеубийства, смерть от утопления (с отступлением, посвященным водоемам, названным в память утопленников); убитые лошадьми (с подразделом о тех, кто умер от падения с лошади), змеями, кабанами, львами, собаками и другими животными; пораженные молнией, убитые через повешение или распятием, заморенные голодом или жаждой; сброшенные со скалы, с лестницы или погибшие в результате землетрясения, или от яда, или даже от «внезапной» смерти[326].

Несмотря на то что «Мастерская» изначально не имела алфавитного расположения, в течение дюжины лет после ее первой публикации появилось новое издание, снабженное указателем, дабы помочь отчаявшемуся читателю, которому срочно необходимо найти примеры гибели от укуса змеи, а вовсе не от падения с лестницы, чтобы использовать подходящую цитату в письме или речи.