Всемуко Путенабо

Любовь? Кристина отмахивается, как от надоедливой мухи. Кто ее видел, такую? Любовь — покой и воля. Еще Иисус сказал — кто без греха, бросьте в сластолюбицу камень. Все с грешком. Вопрос в размере. Грехи надо замаливать — дорогими подарками, увеличением внимания, всплеском обновленного желания. Но чтоб семью рушить?! Всемуко Путенабо!

— И мне нового «особого» скинули, — делится Кристина с Лизой. Хотела бы о козле Кирилле… но такое не приветствуется. — С пометкой «срочно». Представляешь: оказался старым знакомым. Нет-нет, никаких имен, я же понимаю. Но душа не на месте.

— — —

Лиза хоть и молода, но мудра, а мудрость — сила слабых и спасательный круг непоседливых. Кристина старше, имеет ребенка и была замужем, а ощущение создается, что жизнь ее ничему не научила. Лиза где-то глубоко внутри закатывает глаза, но внешне это никак не проявляется. Она все так же серьезна и суховато внимательна.

— Понимаешь… — Кристина хихикает, интонация намекает на приятные воспоминания: — Впервые за несколько лет я именно сегодня с ним… И вдруг — заказ. Чуть-чуть запоздал.

Лиза, наконец, стыкует услышанное в нечто цельное.

— Ты с ним — у себя?

— Да.

— Камеру не включила?!

— Представить не могла.

— Урок.

— Еще какой. И я что подумала. Ты в «Риэлтинге» старую команду застала?

Лиза держит паузу. Откуда такой вопрос? Как связан со всем сказанным ранее?

— «Твой» — из них? — осторожно осведомляется она.

Перед глазами — только что прочитанное досье на срочную цель. Алекс Акимов, бывший работник «Риэлтинга», нынешний бригадир небезызвестного Сыча. Отвечает за направление, которое пиарит полубандитскую контору как службу спасения для обиженных. Пока не образовалась Лига, жаждавшие праведной (или неправедной) мести обращались именно туда. Не всегда успешно — команда Алекса разбиралась в ситуации и наказывала виновного… а не заказанного. То есть, нередко самого заказчика вмешательства. Поэтому многие старались обратиться напрямую к Сычу, в обход привередливого бригадира.

— Из них, — приходит подтверждение от Кристины.

Лиза вспоминает пометку на своем клиенте: «Повторно». Кто-то уже обжегся. Еще недавно он висел в списке выбора, но теперь его поручили конкретно Лизе.

Получается — не ей одной? Теперь его должны взять на себя сразу все? Настолько опасен? Но работать параллельно…

Она досадливо морщится. Лучше вместе. Эффект будет лучше, и мешать друг другу не придется.

— Что предлагаешь? Объединить усилия? — Лиза недовольна, что ставшая конкуренткой за место в Комиссии подруга мыслит аналогично. В Лиге приветствуется нешаблонный подход.

— Совсем нет, — не замечает Кристина отстраненной злости собеседницы.

— Прости, мне некогда.

Лиза отключается и задумывается. «Особый клиент» не сегодня-завтра падет жертвой Кристининого обаяния. Уже пал, осталось только запечатлеть и нейтрализовать. А Лиза — в большой… луже. Из-за Кирилла. Не опередить ли соперницу хотя бы с этим заданием?

Она еще раз штудирует досье. Неплохо. Любит работу? В офисе бывает чаще, чем дома?

Почему не рискнуть.

Лиза одевается.

— — —

В подъезд он попал, когда выходила какая-то женщина. Она недобро покосилась, но ничего не сказала.

Кирилл прирос к межэтажной батарее. Ждать. Все мысли — не потерять сознание, не упасть, не сломаться.

Наконец, из подъездных дверей появляется нахохлившийся колобок. Серая шубка, вязаная шапочка с бубончиком, отороченные искусственным мехом сапожки… Он перехватывает ее у почтовых ящиков:

— Здравствуйте.

— Ой… — обмирает она.

— Простите, что был груб…

— Это вы простите. Я же понимаю. Я виновата… Как мне…

Кашель сотрясает Кирилла.

— Вы больны? Пойдемте, напою чаем с медом. У вас неприятности?

Кирилл кивает.

Они идут вверх. Он пошатывается, кашляет, едва не падает. Ее рука хватает его под локоть. Пухленький воробей рядом с побитым орлом.

— Павлик нашелся?

Ответный стон таков, что собеседница поспешно опускает глаза и глядит только под ноги.

Пришли. Квартирка маленькая, но вещи неплохие, подобраны со вкусом. Кирилл разувается. Прихожая, санузел, спаленка, кухонька. Свадебное фото на стене.

— Муж? — напрягается он, чувствуя себя идиотом. Сейчас заскрипит сзади ключ в замке, дверь откроется и…

Размеры мужчины на снимке устрашающие.

Хозяйка вновь опускает голову:

— Давно. Погиб.

— Прости.

— Ничего.

— Дети?

— Нет, — со вздохом.

Кирилл все еще смотрит на снимок.

— Военный?

— Спортсмен.

— Что случилось?

— Автокатастрофа. Тормоза отказали.

— Еще раз прости.

— Отболело.

Его сотрясает очередной каркающе-харкающий приступ.

— Сейчас чаю с медом и лимоном… — начинает суетиться хозяйка.

Господи, как же ее зовут? Спрашивать сейчас — со стыда сгоришь.

Они садятся за кухонный стол.

— Можно? — Чужая рука тянется к его лбу. В глазах — участие.

Лоб горит.

— Вызову «скорую».

— Нет.

— Нужен врач.

— Нет, — упорствует Кирилл. Алекс предупредил о методах работы своей конторы.

— Почему?

— Нельзя скорую. — Не вдаваясь в подробности, он объясняет просто: — Павлик.

Она понимает. Или почти понимает. Этого достаточно.