Всерьез (ЛП)

Так вот, пока он стоит на коленях между моих раскинутых ног, я переворачиваюсь на живот и встаю на четвереньки.

Ему не надо объяснять, чего мне хочется. Его рот уже там, на мне, язык внутри меня. По новой наполняет все тело мягкими пульсами удовольствия. Недостаточно для еще одного стояка. Хотя дрочить мне теперь на это всю жизнь. Лори, вылизывающий собственную сперму из свеже- и тщательно оттраханной задницы Тоби Финча. Так же, как пил мою с моей кожи.

Господи, нам точно надо что-то придумать со светом и зеркалами. Я хочу это видеть. Хоть иногда.

Иначе не поверю, что мне не снится.

Когда он отстраняется, а я уже наполовину вырубился просто… от всех этих ощущений… он укрывает меня одеялом и осторожно целует. Сомкнутыми губами, которые я открываю языком и влезаю прямо в его рот. Где все такое вкусное и порочное — он, я сам и незамутненный секс.

— О, Тоби. Тоби.

Я широко улыбаюсь в ответ. Касаюсь его губ.

— Твое с моим здесь… смешано сейчас[14].

И после этого мы, кажется, засыпаем.

Не знаю, чего именно я ожидал на утро. Чего-то другого. Но он целует меня как обычно прямо в лоб и оставляет стоять на крыльце в розовеющей рассветной дымке.

И уходит жить своей жизнью. Бросает меня на произвол моей.

Следующие несколько дней проплывают в тумане сомнений.

Блин… и что это было? Как он вообще мог? Это нормально, да? Я что, один тут веду себя странно? Может, и черта — это все плод моего воображения, а на самом деле Лори просто такой по жизни. Просто взрослые все такие. Проблема-то в том, что мне и сравнить больше не с кем, и спросить некого, а сам я уже даже не пойму, чего мне надо. В смысле, еженедельный крышесносный секс с извращениями у меня уже есть, и мужчина, с которым я им занимаюсь, все остальное время хорошо ко мне относится. Но все равно я… похоже… до сих пор чем-то недоволен.

И тут наконец доходит. Мне хочется быть пригодным не только для секса. Да, круто, конечно, что мы с ним друзья по перепиху, и все, что в постели делаем, я люблю, но вот если б Лори во мне увидел еще что-то.

А как он увидит? Мне девятнадцать. Талантов нет, будущего нет, перспектив нет, планов тоже нет. А он — сильный, образованный красавец-мужчина. С престижной работой, сказочным домом и, скорее всего, настоящими отношениями, по сравнению с которыми я всегда в невыигрышном свете.

Потому что я ему не ровня.

Просто… ни в чем.

Вот такого леща от реальности мне и не хватало. Как раз когда стою с руками по локоть в раковине, полной мыльной воды и жирных тарелок от обеденного наплыва посетителей. Мысль, конечно, депрессивная что пипец, но… лучше уж смотреть на вещи трезвым взглядом, правильно? И я прямо тут обещаю себе, что больше к нему не вернусь. Партнера для перепиха Лори найти — раз плюнуть, а меня уже тошнит играть в русскую рулетку с собственным сердцем.

Вот только я не сделал поправку на свой долбаный дебилизм.

Без Лори вся моя жизнь сводится к одному «Сальному Джо» до пенсии. А теперь, когда я нашел то, что всегда искал — когда знаю, каково это на самом деле, поставить взрослого мужчину на колени — ёпт, как я после такого вообще вернусь к неуклюжим потрахушкам с мелюзгой моего возраста?

Да с какого хрена я вообще решил пойти на бесполезный принцип?

Выискивать еще какие-то недостатки в самом офигительном сексе всей, скорее всего, моей жизни. Дед бы это назвал: «Отрезать себе нос, чтоб лицу кузькину мать показать» — и был бы прав.

Естественно, я вернусь. И даже если между нами не будет ничего, кроме секса — если я на один секс только и гожусь — то уж по его-то части я стану спецом, вот увидишь, Лори.

На хер универ, на хер будущее. Может, вот где лежит мой талант: знать эту часть Лори как свою собственную. Знать, как вскрыть его и взять то, что он хочет, чтоб я взял. Секс, подчинение, боль.

Не-ет, я вернусь, еще как вернусь.

И, на хрен, отымею его до потери пульса.

Так что в пятницу я прямо с порога смотрю в его дикие холодные глаза и говорю:

— Хочу еще раз тебя связать.

Он чуть отшатывается, но я знаю, что не от меня или от самой мысли. А потому что тоже хочет. И кивает в ответ:

— Хорошо.

— Захвати что-нибудь типа веревки. Встретимся в спальне.

Даже странно — и одновременно совсем неудивительно — как это все легко. По правде, я люблю отдавать ему приказы, а он любит их исполнять, и я обожаю нотку неуверенности, с которой он это делает. Потому что когда говоришь такое с… ожиданием, что он подчинится, это кажется так неправильно, в хорошем смысле. То есть он в любой момент может просто развернуться и отказаться, но не отказывается.

Поднимаясь наверх, я обмозговываю кое-какие идеи. После той минуты дебилизма я, можно сказать, весь остаток недели посвятил планированию того, как его трахну.

Да, знаю, не надо заморачиваться. Лори четко дал понять, что на всем, что касается его тела, заморачиваться не надо. Можно просто делать, что хочешь. И проблема тут не во власти — я люблю, как он мне засаживает, правда. Это полный улет, естественно, но еще и появляется такое ощущение, что он типа у меня под контролем. Словно мое удовольствие — это цепи на его запястьях. Ошейник на шее.