Всесокрушающая сила юности! (СИ)

— Наруто, ты знаешь этого человека?

— Да, это твой любимый ученик, Какаши Хатаке! Теперь понятно, он ходит в маске...

— Наруто!

— ...чтобы скрыть кровожадный оскал злодейства! Мы с Саске…

— Наруто!

— ... и Сакурой-тян столько раз пытались узнать, что у него под мас…

— НАРУТО!

— Что?

— У человека в маске Шаринган был в другом глазу!

— Ой! Но всё равно Какаши — засранец и учитель из него, как из дерьма — кунай! Но если это не Какаши, то кто? Как звали его напарника, от которого достался Шаринган?

— Обито Учиха. Он погиб во время миссии по уничтожению моста Каннаби, как и напарница Рин Ноихара.

— Похоже, сведения о кончине этого засранца оказались слегка преувеличены.

— Это мог быть кто-то другой, пересадивший глаз погибшего Обито.

— Какаши уничтожил труп своего друга? Он забрал тело?

— Нет. Там было слишком много врагов и пришлось отступить.

— Знаешь, пап… Похоже, у всех великих шиноби один из учеников должен стать подонком. У Второго был Данзо, у дедули Хирузена — Орочимару, у тебя — Обито, а у Эро-сенсея — тот Узумаки, который хочет моей смерти и шлёт за мной S-ранговых нукенинов.

— Под Эро-сенсеем ты подразумеваешь Джирайю, твоего крёстного отца?

— Он мой крёстный?

— Конечно! Мы назвали тебя в честь персонажа его книги, неужели он не говорил? Кто бы ещё научил тебя всем этим дзюцу, которыми ты так хвастался?

— Знаешь, пап, для человека, которого считают умнейшим человеком поколения, ты слишком уж идиот. Не знаю, о чём ты думал, делая моим крёстным живое олицетворение трёх грехов шиноби. Я познакомился с Эро-сенсеем перед третьим этапом чунинского экзамена. И чтобы он меня начал учить, пришлось его подкупить. И подкупить не деньгами, а телом.

Глиняная чашка в руке Минато разлетелась осколками и брызгами чая.

— Я не знаю, как это сделаю, — сказал он тихим пробирающим до костей холодным голосом. — но я выберусь отсюда и убью его. И умирать он будет очень долго.

*

— Мой отец извращенец!

— А что я мог ещё подумать?

— Нет, не могу поверить, что в голове отца, в голове Четвёртого Хокаге могут быть такие мысли!

— Тебе стоило лучше подбирать слова.

— Мой отец! Мой родной отец! И подумал о таком!

— Ты сам виноват!

— Чтобы я и Эро-сенсей... Как ты мог?

— Наруто, мы уже выяснили, что твой отец — идиот. Как, впрочем, и ты! А-ха-ха-ха-ха!

— Заткнись, Курама!

— Наруто, тогда что ты имел в виду?

— Я использовал своё Секси-дзюцу, чтобы привлечь внимание Извращённого Учёного. Иначе он бы меня никогда бы не начал учить — ведь столько пляжей и горячих источников не исследовано.

— Секси-дзюцу?

— Можно я не буду тебе показывать? Пусть у меня останутся хрупкие иллюзии о своём папе.

— Тогда если не убить Джирайю-сенсея, так хотя бы сломать несколько рёбер! Он твой крёстный, как-никак.

— Не стоит, пап. Всё-таки, пусть он и мой крёстный отец, но он мне не особо обязан. С действительно важным, с ненавистью окружающих, он бы ничего не сделал, если уж дедуля Хирузен не смог. И, в конце-концов, он дал мне подписать контракт с жабами Мьёбоку и научил двум отличным дзюцу, Разенгану и манипуляции волосами. И только благодаря ему я познакомился с Курамой, а за это можно простить что угодно.

— Как будто мне нужно знакомство с таким придурком!

— Было лучше в старой печати?

— Гр-р-р-р-р!

— Да признайся уже, что я тебе нравлюсь!

— Отстань!

Курама демонстративно отвернулся от двух блондинов и сосредоточился на новом данго.

— Ладно, сынок, я доверюсь твоим суждениям. Правда, сенсею лучше никогда не умирать — если он встретит Кушину-тян в Чистом мире, ему не позавидуешь. А пока что пусть побудет безнаказанным.

— Кто сказал, что Эро-сенсей избежит наказания?

— Э-э-э, ты?

— Не совсем. Извращённый Учёный мне крепко задолжал.

Минато Намиказе посмотрел внимательно на своего сына и на мгновение увидел в нём другую фигуру. Вместо небесной голубизны в его глазах плескалась глубокая синева океанской бездны. Вместо солнечно-жёлтой непокорной причёски, девятью алыми хвостами развевались кроваво-алые волосы. Сын был настолько похож на Кушину, что Минато посочувствовал Джирайе-сенсею. На мгновение. На очень-очень краткое мгновение.

Беседа отца и сына длилась очень долго. Минато рассказывал о своей юности, о учёбе и о войне, о жизни и о любви. Наруто делился историями своего детства, признавался в своих упущениях и хвастался достижениями. Девятихвостый демон время от времени вставлял свои ехидные комментарии. Но такой проницательный человек, как Минато Намиказе, не мог не видеть, что Наруто на плечи давит какой-то нерешённый вопрос, какая-то тяжёлая забота.

— Наруто, в чём дело? Тебя угнетает предстоящая схватка с S-ранговыми нукенинами? Я помо…

— Да нет, придуркам я чуть позже наваляю, ведь я тренируюсь!

— Трудности отношений с девушками?

— Ну со своим гаре… со своими ассистентками я как-то разберусь!

— Не знаешь, как подступиться к непосильной задаче? Как принести на землю мир?

— Пап, я не один, со мною будут друзья, со мною будут те, кого я люблю. Я справлюсь, сколько бы времени ни понадобилось.

— Тогда что на тебя так давит?

— Пап, скажи, ты теневой клон?