Вся история Фролова, советского вампира

Крамер уже послан за ней. Один час и сорок три минуты, как её самолёт приземлился в Ростове-на-Дону. Она уже наверняка дома. Очень жаль, но выбора нет. Мчащийся поезд не может остановить не только какой-то Пальчиков. На этом этапе его не может остановить уже и сам Снегирёв. А если бы мог? Что бы он сделал? Остановил бы? Из-за неё? Но выбора нет, и рассуждать на эту тему нет смысла. Маршал Куликов вот-вот узнает, что Северной группой войск фактически командует уже другой человек. Что командование осуществляется отсюда. Здесь сосредоточена вся полнота государственной власти, и на местах приказы исполняются беспрекословно. Пока что это чисто военная власть, но переподчинение ей всей жизни огромного государства приготовлено, все процедуры запущены, осталось только объявить об этом стране и миру. Поезд набрал скорость, никто уже не может остановить его. Слишком много людей выполняют приказы, не зная, чьи это приказы, и отдают приказы, не зная, что отдают их – в никуда. Это не может длиться долго. Иначе государству грозит хаос. Эта необходимая стадия операции должна закончиться точно в установленный срок оглашением нового порядка в стране.

И вот теперь, именно теперь сердце операции тут, под землёй. Это не только универсальный командный пункт с абсолютной защитой, вплоть до ядерного удара. Это источник силы, идущий из глубины веков, из глубины земли. Источник власти. Ярость, сосредоточенная в этом месте, взорвётся, разнесётся по земле и поселится в сердцах солдат и офицеров, идущих на Запад, чтобы поставить на колени вековечного врага.

Только необходимо совершить сегодня магический ритуал. Разбудить эту ярость.

Той женщине опять сделали укол, она заснула. Ей нальют водки в рот. И оставят на троллейбусной остановке. Милиция её заберёт в вытрезвитель, там она проснётся и будет воспринимать произошедшее как дурной сон. Но когда увидит кадры по телевизору, может быть, и вспомнит что-то… Это совершенно не важно.

В своём кабинете Снегирёв немедленно включил телевизор. Он сел в кресло, налил себе армянского коньяка и закурил сигарету «Кэмел». По телевизору показывали комедию. Пел артист Боярский, кто-то шутил… Но этого не может быть. В такие минуты не может быть шуток…

Он немедленно запросил информацию по Москве. Заседание Политбюро отменено. По оперативным каналам информация, полученная утром по Объекту номер один, подтверждена. Но по телевизору танцуют и поют. Снегирёв видит это своими глазами. Нет, этого не может быть.

Сигарета как раз докурилась, и Снегирёв зажёг от неё другую, хотя никогда этого не делал, смотрел с отвращением, когда это делали другие, но теперь сам зажёг.

В дверь постучали. Принесли два рапорта. Первый сообщал, что Объект номер один скончался в 8.44 по московскому времени.

В ту же секунду на глазах Снегирёва весёлый фильм по телевизору оборвался. По экрану прошли помехи, какие-то полосы, потом заставка с информацией о перерыве в вещании по техническим причинам. Через минуту заставка исчезла с экрана, и Снегирёв увидел заставку с эмблемой «Мосфильма» и название картины: «Баллада о солдате». Пошли титры. Это всё соответствовало полученной информации.

Снегирёв включил радио. Отпил коньяк из рюмки и затянулся сигаретой. По радио радостный голос Пугачёвой пел: «Всё могут ко-роли… Всё могут ко-роли… И судьбы всей земли… Вершат они поро-ой…»

Где же траурный марш? Где печальная или хотя бы нейтральная классическая музыка? «Жениться по любви-и… Не может ни один, ни один коро-о-оль…» Этот бардак действительно действует на нервы. Ничего, он скоро прекратится. Впрочем, может быть, путаница в телерадиовещании носит преднамеренный характер, чтобы дезориентировать мировые центры информации, чтобы ничего не подтверждалось точно, чтобы там не успели среагировать.

Второй рапорт содержал информацию, от которой лицо Снегирёва застыло. Окаменело. Вчера около четырёх часов дня Объект номер один имел пятиминутную встречу с женщиной, которая была со Снегирёвым позже на спектакле в Большом театре.

Значит, она следила за Снегирёвым. Играла с ним в игру. Ну хорошо. Теперь игра подходит к концу.

Теперь стало ясно, почему эта мысль приходила в голову Снегирёва раньше. И почему дракон не принял жертву. Потому что дракон тысячу лет охранял род и теперь хранит от ошибок. И этой ошибки удалось избежать благодаря мудрости и могуществу дракона. Снегирёву пришлось воевать, и он не раз побеждал сильного и опасного врага. Но такого опасного врага, как она, встречать ещё не приходилось. Теперь есть окончательная ясность. Она изображала идеальную подругу, а по её следам шёл спецназ Пальчикова. Но далеко не зашёл. И уже не зайдёт. Что ж, теперь Снегирёв предупреждён. Дракон предупредил его. Теперь Снегирёв не сомневался в победе.

Глава 28. На смерть поэта

Поэта выпустили из ЛТП как-то неожиданно, за неделю до установленного срока. Почему так произошло, поэт не понимал. Правда, было подозрение, что он сам перепутал, когда этот срок кончается, и добавил себе неделю.