Вся ваша ненависть

– Чернокожий Иисус, благодарим тебя за твою благодать, – начинает папа. – Даже несмотря на то что мы совсем не хотели переезжать…

Мама прочищает горло.

– Ладно, даже несмотря на то что я совсем не хотел переезжать, – исправляется он, – ты все для нас устроил. Благодарим тебя за новую работу Лизы. Пожалуйста, помоги ей и оставайся рядом, пока она работает сверхурочно. Прошу, помоги Секани с годовыми контрольными работами. И спасибо тебе, Господи, что позволил Сэвену сделать то, чего не сделал я, – закончить школу. Прошу, помоги ему с выбором колледжа и дай понять, что защищаешь Кению и Лирику. Господи, а еще завтра у моей малышки важный день – она будет свидетельствовать перед коллегией присяжных. Молю, даруй ей спокойствие и мужество. Я, конечно, очень хочу попросить тебя решить это дело по-моему, но знаю, что у тебя уже есть план на этот счет. Я молю о милосердии, Господи, только и всего. Будь милосерден к Садовому Перевалу, к семье Халиля и Старр. Помоги нам всем это преодолеть. Да святится имя твое…

– Погоди, – говорит мама.

Я открываю один глаз. Папа тоже. Мама никогда, никогда не перебивает его во время молитвы.

– Э-э, любимая, – говорит папа. – Я уже заканчивал.

– Я хочу кое-что добавить. Господи, благослови мою маму. И спасибо тебе за то, что она дала нам денег из своих сбережений для первичного взноса. Помоги нам превратить подвал в отдельную комнату, чтобы она могла иногда у нас гостить.

– Нет, Господи, – говорит папа.

– Да, Господи, – возражает мама.

– Нет, Господи.

– Да.

– Нет, аминь!

Мы успеваем домой к очередному матчу плей-офф.

Баскетбольный сезон равнозначен войне у нас дома. Я законченный фанат Леброна. И плевать, где он играет – в «Майами»[97] или «Кливленде»[98], – я с ним до конца. Папа так до сих пор и болеет за «Лейкерс», но Леброн ему тоже нравится. Сэвен топит за «Сперс»[99]. Мама – та еще хейтерша и готова болеть «за кого угодно, лишь бы не за Леброна». А Секани всегда топит за победителя.

Сегодня матч «Кливленда» против «Чикаго»[100]. Линия фронта очерчена: мы с папой против Сэвена с мамой. Сегодня Сэвен запрыгнул на ее хейтерский поезд под названием «лишь бы не за Леброна».

Я надеваю футболку с номером Леброна. Каждый раз, когда я надеваю что-нибудь другое, его команда проигрывает. Серьезно, я не вру. Стирать футболку тоже запрещается. Перед финалом мама ее постирала, и «Майами» проиграли «Сперсам». (Мне кажется, она сделала это специально.)

Я сажусь на свое счастливое место в зале на полу перед угловым диваном. Сэвен переступает через меня и ставит свою голую ножищу у моего лица. Я отпихиваю ее.

– Ногу вонючую убрал.

– Сама ты вонючая. Готова к позорному поражению?

– Твоей тупой команды? Еще как!

Мама заглядывает в зал.

– Чав, мороженого хочешь?

Я оскорбленно на нее пялюсь. Она знает, что во время игр я не ем молочку. Молочка равно газы, а газы – к невезению.

Мама ухмыляется.

– А если со взбитыми сливками, клубничным сиропом и обсыпкой?

Я закрываю уши.

– Ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля, уходи, Лебронова хейтерша. Ля-ля-ля-ля-ля!

Как я и сказала, баскетбольный сезон – это война, и моя семья использует самые подлые приемы.

Мама возвращается с большой миской и глотает одну ложку мороженого за другой. Потом садится на диван и подносит миску к моему лицу.

– Чав, точно не хочешь? Твое любимое. Сливочное. Безумно вкусно!

«Крепись», – приказываю я себе, но, блин, мороженое выглядит так аппетитно… Сверху блестит клубничный сироп, а на нем громоздится воздушная горка взбитых сливок. Я закрываю глаза.

– Победа важнее.

– Ну, тебе ее все равно не видать, а так хоть мороженого поешь.

– Ха! – усмехается Сэвен.

– Что за мордобой вы тут развели? – спрашивает папа.

Он опускается на длинную секцию дивана и вытягивает ноги. Его счастливое место. Вскоре забегает Секани, садится у меня за спиной и кладет мне на плечи свои голые ноги. Я не возражаю. Они у него еще детские и невонючие.

– Я просто предложила Чав мороженого, – объясняет мама. – Любимый, ты как, будешь?

Папа усмехается.

– Фигушки. Ты же знаешь, что я не ем молочку во время матчей.

Видите? Все очень серьезно.

– И кстати, готовьтесь, – добавляет папа. – «Кливленд» надерет вам задницу. Если бы играл Коби[101], вас, конечно, уделали бы еще хлеще, но все равно будет несладко.

– Аминь! – восклицаю я, хотя насчет Коби с ним не согласна.

– Ой, мальчик мой, помалкивай, – говорит мама папе. – Ты всегда выбираешь слабые команды. Сначала «Лейкерс»…

– Эй, три победы подряд – это тебе не слабая команда. И я не всегда выбираю слабых, не надо тут мне. – Он усмехается. – Я же выбрал тебя, разве нет?

Мама закатывает глаза, однако улыбается в ответ. Как бы мне ни не хотелось в этом признаваться, но мои предки – иногда ужасные милашки.

– Ага, – говорит она, – единственный раз, когда ты сделал правильный выбор.

– Угу, – кивает папа. – Ваша мама играла за баскетбольную команду старшей школы Святой Марии против женской сборной старшей школы Садового Перевала, где учился я.