Всё, чего ты никогда не узнаешь

– Скажи это потом своему ребенку. – Калеб указывает на мой живот. – Я решил, что не буду ссориться и обвинять тебя. Ты сделала то, что сделала. Я не прощу. Просто не смогу. Ни тебя, ни его. И это более чем справедливо. Пока я могу мыслить, пока я все еще что-то соображаю, я соберу сейчас вещи. Я уже снял с продажи одну из квартир в городе. Поживу пока там.

– Не нужно, Калеб, – я изо всех сил пытаюсь не зарыдать. – Живи здесь, это твой дом.

– Это {наш} дом, – поправляет он. – Несмотря на то, что я не могу выносить твоего вида, ты все еще моя жена. Адвокат пришлет тебе документы о разводе. Мы все сделаем постепенно. Тебе и твоему ребенку я не желаю зла. Правда. Но меня в твоей жизни больше не будет.

– Калеб.

Он поворачивается и смотрит на меня. Его лицо, такое родное, как же я смогу жить без него?

– Я всегда знал, что он любит тебя. Всегда. Но ни на секунду не сомневался в вас обоих. Ни секунды. Как оказалось, зря.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

сейчас, четыре месяца спустя

Все наши друзья и родные думают, что я беременна от Калеба. Правду знают только я, Калеб, Райан и моя мама. Когда она узнала о том, что мы с Калебом разводимся, она приехала ко мне. Я не смогла скрыть от нее правду. Она не стала меня осуждать.

Я продолжаю жить, если это только можно назвать жизнью. Теперь в ней нет Калеба. Знаю, что многие осуждают его в том, что он съехал в тот момент, когда я забеременела. Но наши отношения разрушились задолго до этого, что даже их не спасла беременность. Ну, наверное, это то, что могли бы услышать те, кто хорошо нас знает.

За эти четыре месяца я видела его лишь один раз. Он приезжал за вещами. Их все равно здесь много. Этот дом полнится вещами и воспоминаниями.

Единственное утешение – это мой растущий живот. После работы я часами лежу перед телевизором, ем разную еду, глажу живот. Утром я выблевываю то, что съела.

У меня часто остается Бекка. Она никогда не говорит о Калебе, и я думаю, что она очень в нем разочарована. Когда-нибудь я расскажу ей правду. Она тоже ее заслуживает.

Сестра мне привозит как обычно книги, а теперь еще и мороженое. Райан бывает почти каждый день. Если он не приезжает, то обязательно звонит. Беверли уже на седьмом месяце, и они съехались несколько недель назад, когда Райан закончил ремонт в своей квартире. Она была пару раз вместе с ним, и мне было так странно видеть ее. Бев ведь тоже не знает правды.

Райан навещает меня как друг. Мы оба знаем, что это его ребенок, и если разговор заходит об этом, я его останавливаю. Ведь он бы все равно приезжал, будь это ребенок Калеба. Тогда зачем поднимать эту тему? Мы друзья, и он не оставляет меня в трудную минуту.

Я знаю, что они с Калебом подрались в тот вечер, когда Райан во всем признался. Мы не говорили об этом. Это тоже ни к чему. Жизнь продолжается, как бы сложно не было.

* * *

Меня будит телефон. Я просыпаюсь на диване, вокруг меня разбросаны обертки от конфет и декоративные подушки. Взглянув на экран, я вижу пропущенный звонок от Калеба. Как же давно его номер не высвечивался на моем телефоне. Я готова заплакать.

Пока я раздумываю и борюсь со страхом перезвонить, от него приходит сообщение:

как ты?

Я отвечаю, что все в порядке. Больше он не пишет ничего.

Но появляется на пороге нашего дома на следующий день. Когда я открываю дверь, сначала он смотрит на меня, затем на мой живот. Я поправляю задравшуюся футболку. Между прочим, ЕГО футболку. Он это тоже замечает, но ничего не говорит.

– Привет.

– Привет, – отвечаю я и шире распахиваю дверь, чтобы он вошел.

Калеб проходит, осматриваясь, словно приехал в гости.

– Мне нужны кое-какие документы в сейфе.

Я киваю.

– Уверена, там все на месте.

Он тоже кивает и проходит в свой кабинет дальше по коридору. Несколько секунд я смотрю ему вслед. Затем начинаю прибираться. Теперь я ем только перед телевизором.

Калеб не возится в своем кабинете долго. Уже через несколько минут он снова появляется в гостиной и застает меня в тот момент, когда я глажу живот.

Мы смотрим друг на друга. Я продолжаю его любить и, наверное, всегда буду.

– Ты уже узнала пол ребенка? – интересуется Калеб.

Я скрываю свое изумление от его вопроса. Да, я удивлена, но удивляться вовсе не стоит. Это ведь Калеб. Он понимает, что ребенок ни в чем не виноват.

– Только в следующем месяце.

Он кивает.

– Райан приезжает к тебе?

– Да, – честно отвечаю я. – Калеб, ты знаешь, что я и Райан всегда были друзьями до того дня… и даже сейчас ничего не изменилось. Абсолютно. Он знает, что отец, но не позволяет себе им быть. Мы все понимаем, заложниками какой ситуации стали.

– А как Бев?

– У нее все хорошо. Они собираются пожениться после рождения ребенка. Калеб, – я подхожу к нему ближе, – просто я хочу, чтобы ты знал. Я скучаю и боже мой, я так сожалею, что причинила тебе боль. Но, – я кладу руку на свой живот, – когда чувствую внутри себя этого ребенка, сожаление о той ошибке пропадает, понимаешь?

По его лицо сложно что-либо прочесть. Но он понимает.

Кивнув, Калеб указывает на дверь.