Всё, что мы обрели

– Нет. – Я пожала плечами. – Я сделала это не думая. Как и остальное. Наверное, идея или чувство просто пришли из ниоткуда – и я выплеснула это на холст.

Аксель кивнул, хотя я знала, что мой ответ не удовлетворил его любопытства. Я помнила, что именно это и гложет его изнутри, не позволяя понять, что рисовать и правда так просто, что нужно лишь отпустить себя, чувствовать, проживать жизнь кистью, которую держишь в руке.

Я встала, услышав телефонный звонок.

Это был Лэндон. Я взяла трубку.

– Я все еще здесь, – сказала я.

– Хочешь поужинать вместе?

– Давай. – Я двинулась к двери, чтобы выйти с чердака, но остановилась, поняв, что разговор не затянется. Лэндон предложил перекусить в мексиканском ресторане в нескольких кварталах от его квартиры. – Да, такос будут в самый раз. Ага, начос тоже. Увидимся.

Когда я повесила трубку, Аксель был уже почти в дверях.

– Не буду тебя больше задерживать, – мягко сказал он.

– Я не хотела… – начала протестовать я.

– Понимаю. Сегодня пятница, – оборвал он меня.

Мы молча спустились по ступенькам. Когда мы вышли на улицу, магазины уже закрылись и вокруг почти никого не было. Тишину разрушали лишь шелест деревьев на ветру и рокот машин вдалеке.

– Что теперь? – нервно спросила я.

Аксель впервые отвел взгляд. Он слегка нахмурился, казалось, что он сосредоточился на линиях на тротуаре и камешке, который задел ботинком.

– Наверное, кто-то из нас должен сказать нечто вроде «было бы неплохо начать все с нуля», но это звучит так нелепо, что лучше придержать. Так что, полагаю, сейчас мы прощаемся, ты пойдешь на ужин со своим парнем, а я прогуляюсь до университета, возьму машину и поеду домой.

Я вздохнула и посмотрела на темное небо.

– Это все… неловко, – сказала я.

– Знаю, – тихо ответил он. – Ненавижу, когда вот так.

– Я тоже. Это ужасно. И странно.

– Придется к этому привыкнуть. – Он говорил в воротник своей рубашки, будто самому себе.

Мы посмотрели друг на друга. Аксель шагнул вперед и снова обнял меня, на этот раз увереннее, крепче, будто хотел запомнить этот момент. Я обвила руками его шею, и мы стояли молча – на случайной улице в тот теплый вечер.

Его теплое дыхание коснулось моего уха.

– Хорошо провести время, милая, – прошептал он, прежде чем внезапно отпустить меня и нежно поцеловать в щеку на прощание.

Я замерла. Я смотрела, как он удаляется в оранжевом свете уличных фонарей, видела, как закуривает сигарету. Затем он исчез за углом. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя, но в конце концов я развернулась и пошла в противоположном направлении.

Январь. (Лето. Австралия)

34. Аксель

В теории моя мать любила меня. В теории.

Потому что ее ледяной взгляд едва ли походил на выражение любви. И тем не менее смотрела она на меня так, что сам ад мог замерзнуть за три секунды. К счастью для меня, папа удерживал ее, обхватив рукой за плечи, жестом, который должен был выглядеть бесстрастным, но на деле в нем чувствовалась некоторая жесткость.

– Как тебе пришла в голову такая идея? Ни с того ни с сего заявиться к девочке на выставку? – Я старался сохранять спокойствие, потому что мне не понравилось, как она произнесла это слово, «девочка», хотя для меня она была далеко не «девочкой». – Мы уезжаем в путешествие, а когда возвращаемся, я оказываюсь в такой ситуации! Вас нельзя оставить одних!

Я постучал указательным пальцем по пустой тарелке:

– В холодильнике есть что-нибудь освежающее?

– Аксель, черт тебя побери! – крикнула она.

К моему ужасу, она последовала за мной, когда я встал и вышел из столовой. Это было воскресенье, родители вернулись накануне, и мы решили собраться вместе пообедать, как в старые добрые времена. Мы не избегали семейных традиций, нет. Я тяжело вздохнул, открыл холодильник и снова закрыл, не найдя ничего интересного. Мама стояла у двери и нервно смотрела на меня.

– Успокойся, – попросил я. – Ничего плохого не произошло.

– Но Лея сказала… что ты будешь ее агентом…

Ближайшим аэропортом был аэропорт Брисбена, и всякий раз, отправляясь в поездку или возвращаясь из нее, мои родители пользовались возможностью встретиться с ней и провести вместе некоторое время.

– Да. В чем проблема?

– После того что ты сделал?

Черт, это было больно. Наверное, время позволяет взглянуть на все под новым углом, и то, что казалось мне недопустимым или плохим, приобрело новые оттенки. Я перестал видеть это в таком свете. И если бы мог вернуться назад во времени… ну, та последняя ночь, когда мы с Леей виделись, имела бы совсем другое завершение. Я бы поцеловал ее, потом взял бы на руки и отнес в свою постель, чтобы заняться с ней любовью и обсудить наши планы на будущее, отношения на расстоянии, пока она не окончит колледж. Оливер понял бы меня, как это и произошло позже, когда он переехал, а месяцы и годы сгладили бы ситуацию. То же самое касается и моей семьи. Мне следовало просто стоять на своем и рискнуть ради того, чего я хотел.

А хотел я именно ее, почти иррационально.