Всё-таки живые (СИ)

Страшно. Вот теперь действительно страшно. То, что осталось от системы жизнеобеспечения, ещё как-то пытается выстроить внешнюю защиту от проникающего излучения, продляя агонию. Сейчас через все слои защиты на меня пробивается кэр с четвертью за один рэл. Я труп, однозначно. Вот только умирать буду несколько часов, может быть, сутки.

Тело скручивает спазмом. Когда это время успело поменяться на час двадцать шесть? Выпадения из реальности, это плохо. Поражение центральной нервной системы. Потом начнётся состояние спутанного сознания. Одно утешает, обычно при нём отключаются болевые центры, и есть шанс, что я буду умирать в нежных объятьях эйфории и приятных глюков. Во всяком случае, мозги не болят, а должны бы. Только слабость.

Опять спазм, прямо наизнанку выворачивает. Очень жарко. «И, пожарищ шуму внемля, лес кругом стоял багров…» Откуда из самой глубины памяти выскочили эти древние земные строчки? Это не из баз данных, они отключились, это что-то осело в мозгу. Не могу вспомнить произведение, а строфа колотится и колотится:

— «Снился сон жене Калмаха,

Всех страшнее был он снов:

Вдруг звезда упала наземь,

Поднебесный бросив кров,

И жилища запылали

Средь обугленных дворов

И, пожарищ шуму внемля,

Лес кругом стоял багров...»*

Внезапно понимаю, что повторила стих уже несколько раз. А может, и не несколько. Всё, отказ мозга из-за обширных лучевых поражений.

— «Снился сон жене Калмаха… Снился сон жене Калмаха… Средь обугленных дворов… Вдруг звезда… звезда… упала наземь…»

«Подобрать испытуемый экземпляр невозможно. Там Доктор. — Продолжать зачистку на остальных участках», — что это, рация? Нет, рация молчит, она не может говорить, и патвеб тем более. Тогда почему я вижу его зелёный огонёк? Глюки…

— Вот она! — чужой, но такой знакомый голос крайне глух, хотя я каким-то чудом догадываюсь, что это был крик буквально над моей издыхающей тушкой. Нет, это тоже галлюцинация, Ривер Сонг здесь делать точно нечего. Зато в этой части видений зелёный огонёк не горит.

— Мы её так не вытащим, разворачивай защиту, быстро, быстро! — это уже Хищник. Почти сразу раздаётся противный визг металла по металлу, а мои приборы взрываются сообщением о разгерметизации. Но почему-то не больно. Или внешняя сенсорная система отключилась, или болевые центры в мозгу полностью отказали.

Визг нарастает, я уже вижу, как появляется щель и начинают лететь золотистые искры из-под режущего диска. Что удивительно, часть из них не гаснет, а замирает в воздухе между мной и щелью. Интересно, чем мой скафандр так лихо пилят? А дриад глаз бы мой вообще не видел, поэтому я его закрываю. И нечего на мне оседать и стараться прикрыть от внешней среды, поздно. Но, как ни странно, в мозгах проясняется, и в какой-то миг я понимаю, что всё происходящее — не галлюцинация. Эти придурки действительно пришли за мной!!!

— Симметричные уроды! — не сдержавшись, ору я, как только затихает режущий инструмент, падает отпиленная часть брони и внутрь просовываются руки в защитных перчатках, держащие что-то вроде целлофановой плёнки. Понятно, защита от радиоактивной пыли, которой снаружи должно быть предостаточно.

— Заткнись и отсоединяйся сама, — доносится снаружи в ответ, — или я тебя оттуда вырву силой, наплевав на зонды.

Я бы и не отсоединялась, но у компьютера есть правило — раз броня критично повреждена и столько систем выведено из строя, значит, действует схема «максимальная проектная авария». А если так, то он должен меня автоматически отключить на случай ошибок медблока или скачков напряжения в искусственных нервах. Так что все провода и кабели от меня уже отлетели сами собой, и весьма решительные руки Хищника ничего мне не отрывают, выдёргивая наружу в объятья целлофана.

В кои-то веки не удаётся задавить крик боли. Видимо, дриады каким-то одним им известным образом пытаются поддерживать во мне жизнь, но сделали только хуже, я начала всё чувствовать. С тем же воплем оказываюсь в чём-то вроде большой банки или стеклянного цилиндра, на котором резво захлопывается крышка. Золотая аура никуда не исчезает и мешает мне толком разглядеть происходящее, но всё же я успеваю уловить, что вокруг нас — пространство, освещённое двумя переносными фонарями и подозрительно свободное от пыли, и догадываюсь, что в закромах Хищника завалялась «Сфера Гамма» из сорок третьего века — земная система защиты для проведения экстренных аварийных работ в условиях жёсткого излучения. По сути, силовое поле, разрастающееся пузырём и вытесняющее как пыль, так и жёсткие частицы. Галлифрейские скафандры работают дополнительным барьером, а на ботинках ещё и прочные бахилы. Что ж, хоть не босиком тут прыгают.

Ривер перехватывает колбу, Доктор берёт отставленный в сторону инструмент. Мой изуродованный скафандр останется под завалом. Почему его не найдут земляне? Но на размышления сил нет, сознание снова меркнет от невыносимой боли…

— …Права была Таша, металертовая болгарка — это вещь, — слышится под звук льющейся воды.

— Таша Лем?! — голос Ривер становится похож на эту самую металертовую болгарку.