Всё возможно

Балагур и весельчак Питер был в этой компании заводилой. Он проработал в издательстве всего три недели, но уже завел массу друзей. Люди тянулись к нему, как тянутся к свету побеги молодых растений. Он излучал оптимизм и жизнерадостность, хотя в его глазах и мелькала иногда грусть, которую, впрочем, не замечал никто, кроме Эммы. Меньше месяца назад Питера насильно выдернули из привычной среды обитания, но он не впал в уныние. Питер легко влился в чуждый ему прежде социум, однако порой тоска по прошлым временам напоминала ему о себе.

— Что, тяжело удержаться и не потратить за один вечер все деньги, которые у тебя есть? — шепотом спросила у него Эмма, заметив, что он отказался от третьей кружки пива и дорогой закуски, а заказал ту, что стоила дешевле.

— Приходится экономить, — беззаботно сказал он, хотя Эмма все равно уловила в его тоне нотки горечи.

— Это, по-твоему, называется экономить? — с усмешкой спросила Эмма. — Ты же потратишь сегодня долларов пятьдесят как минимум.

— Я сидел на строгой диете всю неделю ради того, чтобы оторваться в пятницу, — признался он. — И вообще, перестань считать мои деньги.

— Это мои деньги, — поправила его Эмма. — Я их тебе дала.

— Да, и теперь я могу распоряжаться ими как хочу.

— Я больше не дам тебе в долг, раз ты так себя ведешь.

— Займу у кого-нибудь еще. У меня теперь много друзей.

— Они перестанут быть твоими друзьями, как только ты попросишь у них взаймы.

— Я уже сталкивался с такой ситуацией, — неожиданно разоткровенничался Питер. — Когда одалживал я — у меня было полно приятелей, как только деньги понадобились мне — все попрятались.

— Говорят, у богачей вообще не бывает настоящих друзей.

— Бывают, — сухо ответил Питер. — Но редко.

— Что-то я не вижу здесь ни одного твоего друга из прошлой жизни, — съязвила Эмма.

Питер промолчал, и это удивило Эмму. Он всегда хамил в ответ на ее выпады. Видимо, последнее замечание по-настоящему задело его.

— Что, я наступила на больную мозоль? — с ехидцей спросила Эмма.

— Смени тему, по-хорошему прошу.

— А иначе что?

— Хочешь начать словесную дуэль? Не спорю, ты в этом мастер, но и я не новичок.

— Ой-ой, наш мальчик не в духе, — глумливо рассмеялась Эмма.

— Учти, я страшен в гневе. — Питер улыбнулся. — Не буди лихо, пока оно спит тихо.

— Что ж, пусть себе спит, — согласно кивнула Эмма, сменив гнев на милость. — Принеси-ка лучше чего-нибудь выпить.

— За твой счет что угодно.

— Теперь ты видишь, с кем мне приходится иметь дело, — сказала Эмма, обращаясь к Керри.

— Ты сама злишь его, подначиваешь, выводишь на эмоции… Неудивительно, что он платит тебе той же монетой.

— Так ты защищаешь его?! — возмутилась Эмма.

— Нет, я лишь пытаюсь быть объективной.

— У тебя плохо получается.

— Не буду с тобой спорить, нет настроения. — Керри подняла руки вверх. — Мир!

— Я действительно веду себя неадекватно? — после непродолжительного молчания серьезно спросила Эмма.

— Есть немного. Однако вы с Питером друг друга стоите. Вот только зря ты пытаешься переделать его. Если в тебе проснулся нереализованный материнский инстинкт, роди ребенка. Перевоспитывать взрослого мужчину — дело неблагодарное.

— Но он ведь совершенно неправильно живет!

— Ты себя слышишь, Эмма?! — воскликнула Керри. — Какую чушь ты несешь! Кто дал тебе право решать за других, как нужно жить? Ты вообще в этом вопросе не авторитет. На тебя, уж прости, вряд ли можно равняться.

— Это еще почему?! — взвилась Эмма.

— Тише ты, — осадила ее Керри. — Твои коллеги начали на тебя с любопытством поглядывать. А что касается твоего вопроса: ты и с собственной-то жизнью разобраться не можешь, куда тебе других учить.

Рот Эммы превратился в букву «о», да и глаза стали круглыми. Керри всегда говорила то, что думает, однако еще никогда она не была так прямолинейна. До обидного прямолинейна!

— Да как ты можешь?.. — выдавила из себя Эмма.

— Извини, но я не заберу свои слова назад. Ты только посмотри на себя, Эмма. Ты со своей маниакальной страстью к порядку, которая начинает прогрессировать всякий раз, как у тебя что-то не получается, никак не можешь быть примером для подражания. Стоит кому-то несколько выйти за рамки общепринятого поведения, как ты набрасываешься на него, словно коршун на добычу, и начинаешь учить уму-разуму. Ты осуждаешь людей, которых не понимаешь. А ведь это не они неправильные, это ты неспособна иначе взглянуть на вещи. Вот и Питер этот… Он не такой, как все, и это тебя бесит. Он слишком сильно отличается от среднестатистических мужчин, с которыми ты привыкла иметь дело. Питер не стремится сделать карьеру или, к примеру, жениться. Он поступает по-своему. И он всегда жил так, как хочется ему, а не так, как принято. А ты сходишь с ума от того, что Питер не желает меняться.

— Ты только что обвинила меня в недалекости взглядов?! — вскричала Эмма, ничуть не заботясь о том, что коллеги станут свидетелем ее ссоры с подругой.

— В общем-то да, — немного подумав, сказала Керри. — Ты со мной не согласна?

— Нет!

— Я не удивлена.

— Керри, ты же моя лучшая подруга!