Вскормленные гневом

День тянулся бесконечно. Вечер никак не хотел наступать, будто не желал становиться соучастником убийцы, который хочет воспользоваться темнотой вечера и ночи. Но все заканчивается, и день тоже стал клониться к горизонту. Петрушин заметно нервничал. Ему предстоял нелегкий путь на попутках, если повезет наткнуться на дальнобойщика – Петрушин воспользуется возможностью добраться до другого города без пересадок. Чтобы его сразу же не приняли на подходе к трассе, Петрушин немного подкорректировал внешность: наголо побрил голову. Так его точно не узнают. На окне лежали солнечные очки, он решил их прихватить с собой. Для большей конспирации еще смастерил из старой черной трикотажной кофты повязку на голову. Максимальное изменение внешности гарантировало успех. А на кону – свобода и даже жизнь. Одежду тоже пришлось видоизменить. Он позаимствовал у Саши свитер с высоким горлом, поверх надел старый пиджак, который лежал в шкафу лет пятнадцать. Это был пиджак Сашиного отца. Все это время Саша молча наблюдал за сборами Василия. Он не собирался помогать беглецу даже словом, не то что делом. Но Петрушин не особо и нуждался в помощи: он привык рассчитывать только на себя.

Пришло время выходить из дома. Петрушин тихо отворил дверь и, не поворачиваясь, пробубнил лишь одну фразу:

– За жену извини, знал бы что твоя – не тронул бы.

Саша ничего ему не ответил. Он хотел лишь поскорее закончить все это. Он не желал больше видеть этого человека в своем доме. Но и сообщить в милицию у Саши возможности не было: Петрушин заведомо все рассчитал и обрезал телефонные провода не только в доме Саши, но и у деда Ивана. Об этом он сообщил за десять минут до выхода. Но Саша и не планировал никуда звонить, он был уверен, что у Петрушина ни единого шанса выехать из города. Он будет пойман сразу же, как только выйдет к дороге. Саша считал Петрушина чересчур самоуверенным. Он, конечно, был хитер, но вряд ли сможет тягаться с оперативниками. Для них он всего лишь очередной преступник, каких они видят изо дня в день, приходя на работу. Петрушин же уверен в своей уникальности. Достаточно опрометчивый вывод о собственных способностях. Когда дверь закрылась, Саша выдохнул. Сейчас он хотел лишь одного – немного поспать. Он был уверен, что скоро все закончится и его семья снова будет рядом. Ему не придется прятаться, как вору, в зарослях старого дома своих родителей. Он мечтал вернуться домой и снова выйти на работу, жить как все честные граждане.

Глава 22

Среди стройных и высоких стволов хвойного леса четко различалась фигура идущего человека. Он спешил, несмотря на усталость. Рюкзак за спиной был полон, и по внешнему виду незнакомца невозможно было понять цель путешествия: охота, туризм, поиск научных открытий. Приходилось то и дело вскарабкиваться на возвышенности, местность была гористая. На подъемы уходило много сил, но человека вела четкая цель, которая не могла сбить его с пути. Огонь разводить не было возможности: его сразу засекут с воздуха. Поэтому приходилось довольствоваться легкими перекусами на ходу. Про сон можно было забыть. Он шел сколько было сил, не останавливаясь. Впереди трасса, но путь до нее еще не близкий.

Все трассы были перекрыты, весь оперативный состав городской милиции был поднят на поиски неуловимого маньяка. По всему городу были развешаны ориентировки, фотороботы. Местных жителей просили быть бдительней и сообщать обо всех подозрительных и похожих на фоторобот людях прямиком в дежурную часть. Поиски преступника развернулись полной силой. Шансов на провал не было. Пронин сделал все возможное, и даже больше, для скорейшего завершения дела. Маньяк в ловушке, только осталось отыскать его среди немалой территории города и близлежащих поселков и деревень. Задача сложная, но Владимир Константинович не сдавался.

Наконец, трасса, Василий Петрушин поднялся к дороге и громко выдохнул. Он уже отчаялся, думал, что сбился с пути, и тут такой подарок. Машины редко проезжали по этой дороге. Но шанс поймать нужную был высок. Петрушин стал ждать. В его голове крутилась мысль, что больше всего на свете он не любит ждать и догонять. Но расставаться с жизнью он не был намерен, и поэтому терпеливо продолжал наблюдать за дорогой. На улице было прохладно и влажно после утреннего дождя. Бодрый воздух обдувал лицо, заставлял уши и нос краснеть. Петрушину очень хотелось согреться, он уже представлял, как сядет в теплую машину и может даже чуток поспит. Его желание сбылось на удивление быстро. Вдалеке показалась огромная фура. Петрушин сразу стал размахивать руками, отчаянно призывая водителя остановиться. Машина не сбавляла скорость, она неслась прямо на Василия, и тот уже опустил руки и смирился с тем, что очередной транспорт пройдет мимо. С грохотом и ревом фура пронеслась мимо него, он даже не обернулся, чтобы проводить ее взглядом. Но зато услышал свист тормозящих колес.

– Эй, парень, садись! – крикнул водитель фуры, полный мужчина лет пятидесяти.