Вслед за тенью. Книга вторая (СИ)

Я впервые увидела подругу такой… дезориентированный, что ли. Она перевела растерянный взгляд с меня на Вику и залипла, глядя на нее, видимо, тоже заметив расширившиеся зрачки нашей гостьи. Впрочем, эта аномалия проявлялась совсем недолго — не дольше нескольких мгновений. А после — зрачки гостьи вернулись к норме, а сама она тоже отпила чаю из своей чашки и спросила:

— Вернёмся к теме моего визита. Как вы планируете добраться на вечеринку?

— Вечеринку… — поморщилась я. С некоторых пор я терпеть не могла это слово. «Кадры» воспоминания прошлого лета начали всплывать перед глазами: мы с Алисой, весело щебеча и предвкушая веселье, идем по улице к дому Эрика — нашего одноклассника. «Логово», как он любил его называть, уже показалось вдали. Отчетливо слышна музыка — значит, вечеринка уже стартанула, как Лиска и предполагала. Мы опаздываем, и я вижу недовольство на ее лице. В нашем опоздании на тусу виновата я. Всё дело в дяде Коле — нашем сбшнике: усыпить его бдительность оказалось очень непросто…

— Катя! Очнись уже! Да, что с тобой сегодня?!

— Ничего… всё в порядке. Я просто боюсь…

— Боишься? — воскликнула Маша, — Чего?

— Идти в этот клуб… Ну… то есть не то, чтобы боюсь, но…

— Всё ж продумано, — перебила меня подруга, — Главное — чётко следовать плану!

— Как-то я тоже так думала… — прошептала я, поймав на себе ещё один зоркий взгляд Виктории.

— Что ты там бубнишь? — проворчала Марья.

— Спрашиваю, как ты продумала нашу доставку в клуб, о мой генерал? — обреченно вздохнув, повторила я вопрос Виктории.

— Да все проще простого! Доберёмся до «Терры» на арендованной машине. Договор аренды уже заключен. На Лавра. Он любезно предоставил свои корочки. Машину он подгонит завтра к семи, чтобы не «светиться» раньше времени. Подгонит к соседнему корпусу, чтобы не маячить перед глазами дворника.

— Дяди Васи?

— Его, — кивнула Марья. И добавила: — Взгляд у него — ухх! Как посмотрит — так выложишь ему всё как на духу. А это в наши планы не входит.

— Да он добрый, Маш. Зря ты так. Воробьев всегда кормит…

— Кому как, — пробурчала Марья, — для воробьев, может, и добрый.

— Ладно… А почему ты не оформила машину на себя? — с подозрением спросила я.

— Смеешься, что ли?! — воскликнула мой конспиратор, — Как бы я объяснила сей факт Саше? Он же в момент просечёт!

— Как? Не преувеличивай!

— Ничуть! Он у меня тот ещё Пинкертон!

— Подожди… То есть ты так ему ничего о клубе не сказала? Он же звонил недавно.

— Ну, не успела, чего уж… Пока все тёрки утрясли… Короче…

— В клуб попадем на арендованной, а путь отступления как продуман? — спросила Вика.

— К полуночи брат Сержика освободится и подъедет на своей тачке. И да! Лавр и Серж будут неподалёку. Они нас подстрахуют, если что.

— Лавр и Серж? Кто такие? — уточнила Вика. В глазах ее мелькнул интерес.

— Брось! Ты что, Лаврентьева не помнишь?

Вика призадумалась. И выдала:

— Тот замороженный лобстер? Рядом с камнем?

— Какой еще лобстер! И как это «рядом с камнем»? — переспросила подруга, — Он же с тобой сидел. А… ну да… Его же чуть камнем тогда не пришибло. Вернее, зашибло бы, если бы ты не подсуетилась. А почему замороженный-то?

— Потому что заторможенный, — объяснила Вика.

— Не знаю… Никогда не замечала. Да, вполне себе активный он, Вик!

— Нет в нем активности. Одна видимость. А это не есть хорошо…

— Что ты имеешь в виду? — устало спросила я. День сегодня выдался не из легких и понимала я нашу гостью с каждой минутой всё меньше.

— Аура человека рядом с камнем — слабая, — стало мне ответом.

— И в чем это, по-твоему, выражается? — попыталась я ее понять.

— Силы нет. Вижу слабость. Ненадежность. Нерешительность, — заявила Вика. Уверенно так заявила.

— Нерешительность? Так он запал на тебя, вот и тушуется! По крупняку запал, скажу я тебе! — выдала ей Машка.

— Напрасно. Не мой типаж.

— Почему?

— Труслив. Не рисковый.

— Ну ты даешь! Совсем парнишу «опустила». Прям так и труслив?! Нет, не соглашусь! Лавр далеко не трус!

— Создает видимость, — повторила Вика.

— Какую ещё видимость?

— Видимость бравого хлопца.

— Бравого хлопца? — переспросила я. И выпалила то, что вдруг вспомнилось: — «Мы сегодня — бравые хлопцы! Вооот такую рыбину словили!»

— Чегооо?! Что ты несёшь-то, Кать?! — воскликнула обескураженная Марья, — Совсем с ума сошла?!

— Я вспомнила, Маш… Так говорил дедушка Арт из леса, — негромко поделилась я тем, что внезапно всплыло в памяти.

— Какой еще Арт?! — возмутилась Марья.

— Арт… Он живет в избушке… Вернее, в большом таком доме. С резным крыльцом и занавесками на окнах. Просто называет его избушкой… Жил когда-то… На берегу Енисея.

— Господи, Катя, а Енисей то тут каким боком? Что с тобой сегодня?! Хватит нести пургу, слышишь!

— Камень, — негромко проговорила Вика.

— Что «камень»? — встрепенулась Маша, теперь уже взглянув на Вику.

— «Арт» можно перевести как «камень», — объяснила она, — Или «глыба». Если мы имеем в виду наречие определенной народности.

— Верно! — воскликнула я, обрадовавшись, что снова оказалась на одной волне с нашей гостьей. И не удержалась с вопросом: — Откуда ты знаешь?