Всплеск в тишине

— Так, а теперь, едем за благословлением матушки жениха, — провозгласил я, показывая всем на выход, лишь задержался на секунду, рядом с епископом.

— Переходите служить в мой собор, ваше преосвященство? Я понимаю, до открытия ещё далеко, но там уже есть что делать и я предлагаю вам это от чистого сердца.

Он остро на меня посмотрел, и осторожно ответил.

— Это решает Святой престол.

— Вы лично не против?

— Я счёл бы это за честь, — чуть наклонил он голову.

— Спасибо брат, — я перекрестился и благословил его.

Он, покачивая головой ещё долго смотрел мне вслед, я просто чувствовал на себе его взгляд.

* * *

Наводя ужас на трущобы, в которых оказывается жил Карло, огромным количеством охраны, нас сопровождающей, так что от её вида отовсюду убегали прочь разные мутные личности, мы так добрались до небольшой покосившейся развалюхи, которую трудно было назвать даже домом.

— Бери матушку и что есть ценного, — приказал я Карло. Он умчался внутрь и вскоре, вывел подслеповато щурящуюся женщину преклонного возраста.

Когда он сказал кого сопровождает, она вскрикнула и попробовала упасть на колени передо мной, но я бросился вперёд, не дал ей этого сделать, а аккуратно поднял и стал благодарить за хорошо воспитанного, прилежного сына, просто иногда туго соображающего. Затем развернув отряд в обратном направлении, мы вернулись уже в нормальный район. Осматривая приличные, двухэтажные дома, я задумчиво поинтересовался.

— Карло, тебе какой нравится?

Он недоумённо, придерживая за руку матушку, на секунду от неё оторвался, и оглянувшись ответил.

— Вон тот с голубой крышей выглядит неплохо. А зачем вам это, сеньор Витале?

— Идём.

Люди, видя меня, тут же стали собираться, интересуясь, что здесь делает сам Венецианец? Я не обращая ни на что внимания, подошёл к выбранному дому, взял с собой только дядю, нотариуса, юриста и постучал в дверь.

Открыла её мне невзрачного вида женщина, которая замерла на месте, увидев мой рубин на шее.

— Уважаемый хозяин, дома? — поинтересовался я.

— Брене! — она кинулась на второй этаж и вскоре привела за собой мужчину, который удивлённо смотрел на меня и других мужчин.

— С кем имею честь? — поинтересовался изумлённо он.

— Сеньор Витале Дандоло, а вы? — представился я.

— Я мэтр Брене де Бержеро, — ответил он, — посланник одного из купеческих французских домов.

— Дом принадлежит вам?

— Да, конечно, — удивился он, но тут жена дёрнула его за рукав, зашипев так отчётливо, что даже мы услышали.

«Дандоло, бестолочь!».

Взгляд мужчины мгновенно изменился.

— По прозвищу Венецианец, если уж совсем быть точным, — скромно добавил я, не сделал даже вида, что не услышал это шипение.

Вот тут же проняло обоих.

— Прошу вас сеньор, — засуетился он, — проходите.

— Дом принадлежит вам? — не сдвинулся я с места.

— Да. Да, конечно, — закивал головой он.

— Покажите пожалуйста документы.

* * *

Посланник французского торгового дома, мог бы конечно воспротивиться, начать звать стражу, если бы не имя его посетителя. О Венецианце во Франции-то ходили крайне противоречивые слухи, один другого страшнее, здесь же, ему каждый второй на вопрос о нём, готов был вывались десяток рассказов, как этот парень снял с кого-то кожу, пытал, или залил расплавленное золото в горло. В любом случае, личность эта была крайне необычная, но все рассказчики сходились в одном — его было лучше не злить, поскольку за этим обычно следовали крайне непредсказуемые последствия для того, кто это сделал. Именно поэтому мэтр Брене отправился в свою комнату и принёс документы на дом.

Юрист и нотариус, прибывшие со странным посетителем, заверили того, что всё правильно.

— Я хочу купить у вас этот дом, — вернув ему бумаги сказал Дандоло.

— Но мы только недавно его купили и совершенно не собирались продавать, — удивился он странной просьбе.

— В купчей я видел цену, вы отдали за него три тысячи матапанов, — утвердительно заявил Венецианец.

— Всё верно.

— Я предлагаю вам десять тысяч, если вы заберёте с собой лишь личные вещи, и сейчас его мне продадите.

Глаза француза округлились. Десять тысяч золотых — огромные деньги, но дом! Он только недавно купил мебель, обустроил его, рассчитывая пожить тут хотя бы пару лет, пока его не переведут на другое направление.

— Двадцать тысяч, и я даже не стану забирать свои платья, — рядом встала жена, обращаясь к Венецианцу.

Мэтр Брене изумлённо посмотрел на неё, а ещё больше удивился, когда гость улыбнулся и ответил.

— Дам двадцать пять, если выйдите прямо сейчас в том, в чём оба стоите.

— Мы согласны! — категоричным тоном согласилась жена, и пока мужчина в изумлении смотрел на обоих ненормальных с его точки зрения, она принесла письменные принадлежности и юрист с нотариусом подготовили новую купчую. Для француза всё было словно в тумане, когда подписывал договор, а затем перед ним поставили шкатулку, открыв которую оба супруга увидели, что она засыпана жемчугом. Причём не мелким, речным, который стоил недорого, а крупным, морским, где каждая горошина была большого размера и удивительного цвета.