Вспоминая Эверли

Ревущий шум волн наполняет мои уши, заставляя мои шаги казаться почти бесшумными, пока я приближаюсь. Когда я оборачиваю свои руки вокруг него, то чувствую, как он сжимается и расслабляется в моих руках. Он чувствует себя уверенно, безопасно и по-настоящему.

И мой, наконец-то мой.

— Как все прошло? — спрашиваю я, чтобы перекричать шум прибоя.

Август поворачивается у меня в руках, крепко сжимая мою талию.

— Хорошо, — улыбается он. — Лучше, чем я мог ожидать.

Я проглатываю комок ревности, который расцвел, когда он начал говорить о своей встрече с Магнолией. Глядя, как его глаза загораются, когда он говорит о ней, я знаю, он был взволнован нашей возможностью, нашим будущим, но я просто хочу, чтобы это не включало ее.

— Эй, — говорит он, внезапно останавливаясь, у него округляются глаза и сосредотачиваются на мне. — Что случилось?

— Ничего, — небрежно отвечаю я, стараясь скрыть сомнения в обнадеживающей улыбке.

— Эверли, — предупреждает он. — Я вижу, что тебя что-то беспокоит. Пожалуйста, не закрывайся от меня.

Чувствуя разочарование, я отрываю свой взгляд от него.

— Это просто глупость.

— Это снова Магнолия, не так ли? — волны обрушиваются под нами, пока он ждет моего ответа.

— Да.

— Это не может быть просто ревность. Ты никогда не была слишком ревнивой.

Август прав. Именно он всегда был таким. Только не я. Даже в те годы, когда наши отношения были тернистыми, я никогда не сомневалась в его вере в нас.

В его жизни никогда не было других женщин. Всегда были деньги, и в этом все дело.

— Она пугает меня, — признаюсь я.

— Почему? — спрашивает он, проводя руками вверх и вниз по моим плечам, пока ветер мечется вокруг нас.

— Потому что она — все, кем я пыталась быть, но потерпела неудачу. Думаю, мне просто интересно, выбрал ли ты ее, потому что она не я, и она была другой.

Мужчина сжимает руки вокруг меня, защищая меня от холода.

— Я знаю, чего ты боишься. Помню мужчину, которым когда-то был, и вижу неуверенность в твоих глазах. Но, пожалуйста, поверь мне, когда я говорю, что этот мужчина в прошлом, настоящем и будущем всегда будет хотеть нас, как и ты. Несмотря ни на что.

Чувствуя его защитное тепло, я спрашиваю.

— Это странно? Помнишь, каким человеком ты был? Это сложно? Я всегда боялась, что когда твои воспоминания вернутся, ты изменишься… станешь кем-то другим.

У него поднимается грудь напротив моей, прежде чем он заговаривает.

— Честно говоря, я тоже. Это был мой самый большой страх, когда я обнаружил, насколько низко опустился в те последние несколько лет. Я никогда не хотел возвращаться к этому, и возможно, именно это удерживало меня, — Август слегка пожимает плечами. — Независимо от причины, я смог сбалансировать все это. Я помню, обрабатываю, а потом двигаюсь дальше. Но часть меня все еще борется. Старый я все еще хочет защитить тебя от всего, и мне трудно бороться с этим, чтобы ты не пострадала.

— То, что мы делаем, правильно, — говорю я, пока ветер воет, а волны разбиваются ниже.

— Я знаю. Просто надеюсь, что мы не провалимся.

— Я тоже, — соглашаюсь я, прижимая лицо к его груди. — Я тоже.

***

— Ты уверен, что хочешь, чтобы я была здесь? — спрашиваю я, когда Август устраивается на диване, расслабляется и находит удобное положение.

— Да, — отвечает он с абсолютной уверенностью. — Это поможет мне сосредоточиться.

Я нерешительно смотрю на Брика, который улыбается и кивает, придав мне немного больше уверенности, затем сажусь в плюшевое кресло и жду, когда все начнется.

После нашего разговора на улице у скал, мы вернулись внутрь, замерзшие от ветра и соленого воздуха, и зашли на кухню. После того, как я приготовила нам крепкий кофе, мы обсудили детали обеда Августа с Магнолией и ее очень богатым отцом.

— Он согласился на то, что я просил, — говорит Август, когда мы ютимся на кухне, сжимая наши теплые кружки.

— На самом деле? Вот так просто? — задаюсь я вопросом: «Интересно, какой человек просто передаст такие деньги без каких-либо гарантий, что они вернутся к нему?».

— Он доверяет мне, — пожимает плечами Август, глядя в пол. — Не то, чтобы я этого заслуживал.

— Ты сказал, что Магнолия не винит тебя, — говорю я, спокойно взяв его за руку.

— Нет, она этого не делает, и я благодарен. Но дело в том, что я использовал ее.

— Возможно, вы нуждались друг в друге в течение короткого периода времени. Она сказала, что у нее есть собственный багаж. Разве не поэтому она никуда не уходила?

Он кивнул в знак согласия, но я знала, что Август все еще чувствует раскаяние. Всегда любил. Это было изменение, которое я видела с тех пор, как он проснулся. Много лет назад, когда жизнь была посвящена успеху и власти, Август редко обращал внимание на проблемы, которые возникали, пока о них заботились. Теперь все казалось результатом того, что он сделал.

Я понимала его положение. Но также поняла, что значит простить себя и двигаться дальше. Я провела бесчисленные часы, лежа без сна, разбираясь со своими чувствами по поводу того, как справилась с комой Августа, как солгала полиции и рассказала ошибочную историю. Это была вина, которую я хранила годами.