Вспомни меня

Такси быстро движется по пустым улицам. Скоро мы уже в Маркет-Лейтоне, мимо проносятся знакомые места. Вот фермерский магазин, библиотека, церковь, супермаркет… В городе ни души – по ночам здесь все спят.

Мы поворачиваем на Спелдхерст-роуд, и я тут же вижу две полицейские машины возле дома. Все, конец! Босс Нур отдал приказ, меня арестуют, и дело закрыто. Коллеги хлопают ее по плечу и поздравляют с очередным повышением. Настоящий убийца потирает руки, а Джеймс остается совсем один, пытаясь склеить кусочки своей полетевшей под откос жизни.

От паники ком стоит в горле. Нет, я пока не готова. Мне нужно еще хоть немного времени, чтобы провести его со своим сыном и примириться с сестрой.

– Куда здесь, милая? – спрашивает таксист.

– До конца улицы, пожалуйста, – говорю я, сползая пониже на сиденье, когда мы минуем дом двадцать два.

Водитель останавливается на перекрестке с Клив-гроув, маленькой улочкой, ведущей в тупик.

– Здесь подойдет?

– Сейчас, минутку…

Я лихорадочно шевелю мозгами, пытаясь сообразить, что делать дальше. По-хорошему, мне следует сдаться, но вдруг они не пустят ко мне Джеймса и я не смогу ему все объяснить? Нет, нужно время…

Двигатель работает на холостых оборотах. Надолго ли хватит у меня денег, если попросить водителя просто покататься по кольцевой, пока я не решу, что делать?

Внезапно раздается глухой стук в окно с моей стороны. Я невольно вскрикиваю, отпрянув.

– Какого черта? – Таксист оборачивается в недоумении.

За стеклом возникает мужское лицо, бледное в свете фонарей, на голове черный капюшон.

– Тетя Сара, это я, Джеймс. Извини, что напугал.

Я узнаю его голос.

– Все в порядке, – говорю я водителю и прижимаю руку к бешено колотящемуся сердцу, готовому вот-вот выскочить из груди. – Я его знаю.

– Точно? Ваш знакомый?

– Да, племянник. – Опять не называю Джеймса сыном. Сейчас не время и не место.

Замок щелкает, он открывает дверцу и забирается внутрь, впустив в салон запах дождя и ночи. Ставит рюкзак в ноги и поворачивается ко мне – на длинных ресницах блестят капли, прядь влажных волос прилипла ко лбу. Мы коротко обнимаемся. Джеймс весь мокрый и холодный.

– Что ты здесь делаешь? Ты буквально насквозь мокрый!

Он грустно усмехается:

– Ну, я собирался вернуться домой, чтобы жить со своей милой тетушкой, однако не нашел ни ее, ни красной ковровой дорожки, ни упитанного тельца для блудного сына. Дверь заперта. Похоже, меня здесь вообще не ждали! – Он поднимает на меня взгляд. – Прости, шучу, конечно. Я и не ожидал, что ты будешь сидеть день-деньской дома – на случай, если я вдруг пожалую.

У меня начинает першить в горле.

– Ты хочешь вернуться? – с трудом выговариваю я. На такое счастье я и не надеялась!

– Ну, если примешь… Не насовсем, я просто…

Я хватаю его ледяную ладонь и прижимаю пальцы к губам.

– Джеймс, ты можешь оставаться сколько захочешь! Это твой дом, по праву твой!

Спереди доносится тактичное покашливание.

– Может быть, поедем куда-нибудь? – спрашивает водитель.

Джеймс, извернувшись, смотрит в заднее стекло на дорогу. Возле нашего дома все еще торчит полиция.

– Никак от меня не отстанут. Не хочу сейчас с ними разговаривать, тетя Сара. По-моему, они пытаются настроить меня против тебя.

Я так и знала! Прикусив губу, я качаю головой. Нет, я этого так не оставлю, я буду жаловаться!

– Давайте выедем из города, – говорю я водителю, пальцы которого нетерпеливо барабанят по рулю. – Дайте нам немного времени, и мы определимся, куда ехать.

Во взгляде, направленном на меня через зеркало заднего вида, читается сомнение.

– Не беспокойтесь, у меня есть деньги, – добавляю я поспешно.

Кивнув, таксист выруливает на Клив-гроув и движется к небольшому перелеску, где можно развернуться. Мы водили сюда Джеймса, когда он был маленький, – шлепать по грязным лужам и собирать каштаны.

– Когда ты приехал? – спрашиваю я. Как странно – пока я шныряла по Шрусбери, он ждал меня здесь.

– Вечером, после смены. Тебя не оказалось дома. Я хотел заглянуть к Алану, но тут приехала полиция. Сперва они отправились к нему…

– К Алану? – Я закусываю губу. – Зачем? Они его подозревают? Знаешь, одно время он неровно дышал к твоей маме…

– Ха! Что тут удивительного? Он ведь холостяк. На тебя он тоже когда-то посматривал, – добавляет Джеймс, бросая взгляд искоса.

– Да, только это все не про меня. Значит, они, – (мы как раз выезжаем обратно на Спелдхерст-роуд), – за Аланом, а не за мной?

Джеймс пожимает плечами.

– К нам они тоже стучались. – Он вымученно улыбается. – Когда начался дождь, я попытался вскрыть окно в кладовке, но увидел полицейских, перебрался на участок Алана и через другой, заброшенный, выбрался на улицу – хотел срезать по Лорел-гроув. Прости, не особенно красиво с моей стороны, признаю. И тут вижу, ты подъезжаешь…