Вспомни меня

Ноги вспотели, и я сползаю вниз по сиденью, пытаясь удержаться в вертикальном положении. Мои пальцы начали терять чувствительность из-за кабельной стяжки, сжимающей запястья, а моя пораненная рука пульсирует в ритме биения сердца. Хуже того, я хочу в туалет.

Офицер Льюис выходит из здания и направляется к машине. Он прикрывает глаза от солнца, и тут я понимаю, что на нем нет солнцезащитных очков, как у офицера на переднем сиденье. Я могу поклясться, что они были на нем, когда я впервые его увидела, но, может быть, он их снял?

Мы смотрим друг другу в глаза через окно, и вдруг я понимаю, что нужно делать.

Мой пульс учащается, но я заставляю себя сидеть как можно прямее, чтобы ничем не выдать себя.

Он открывает дверь машины и тянется ко мне. Мои ноги скрипят о сиденье. Я слегка отклоняюсь в сторону, и он хватает меня.

– Пойдем, – говорит он, вытаскивая меня. – Не нужно все усложнять.

Мои ноги соприкасаются с черным асфальтом. Тепло поднимается вверх, как от печки. Я щурюсь от солнечного света и улыбаюсь ему.

– Конечно, на улице жарко, – говорю я. Его пальцы впиваются в мою руку, когда он тащит меня вперед.

К входу ведет пандус, и он тянет меня к нему, а не к основным ступеням. Шаткие панели скрипят под нашими ногами. Когда он открывает дверь, нас обдает душным воздухом. Внутри участка пахнет плесенью и подгоревшими тостами. Задняя дверь ведет в маленькую кухню, а за ней – коридор. Мануэла и Марко должны быть где-то в глубине здания.

Я уверена, что бывала здесь много раз, но не помню. Хотя я помню, папа упоминал, что участок маленький. Что вполне логично, так как у Тамбл-Три нет особой нужды в полиции. Или, по крайней мере, я не думала, что он нуждается в полиции до этого момента.

– Мне нужно в туалет, – объявляю я, отстраняясь от его хватки.

– Тебе придется потерпеть.

– Я и так терпела. Больше не могу. – Я достаю карточку из «Руководства по манипуляции от Мануэлы» и переступаю с ноги на ногу, как будто я пятилетний ребенок, который пытается сдержаться. Притворяться несложно, ведь мне действительно нужно в туалет. – Пожалуйста. Я обмочусь, если сейчас не отойду в туалет. Я только на минуточку. Мне правда нужно в туалет.

Я снова начинаю раскачиваться из стороны в сторону. Он закатывает глаза, качает головой, но хватает меня за руку и тянет к закрытой двери со стороны мини-кухни.

– Ладно, но тебе лучше поторопиться.

Он открывает дверь и включает свет, демонстрируя небольшую белую уборную. Я делаю шаг внутрь, затем оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него.

– Эм, сэр?

– Что? – В его голосе звучит нетерпение. Он оборачивается и смотрит на вход, как будто ожидая кого-то. Может быть, должен подойти другой офицер. Или, может быть, тот, с кем он говорил по рации, уже в пути.

– Я, эм, не могу расстегнуть шорты руками, связанными за спиной. – Я пожимаю плечами, как будто ничего не могу с этим поделать.

Он смотрит на меня секунду, обдумывая варианты. Значок на его груди ловит свет, отражая его, как солнцезащитные очки мэра.

Офицер Льюис снова оглядывается через плечо, потом смотрит на меня.

Я дрожу, прикусываю губу и изо всех сил стараюсь выглядеть так, будто мой мочевой пузырь может взорваться в любую секунду.

– Без фокусов, слышишь меня? – Его рука тянется к кобуре с пистолетом, и я киваю, нет нужны имитировать свой страх. – Повернись.

Я делаю, как он сказал. Он тянет кабельную стяжку, а затем раздается треск, когда пластик ломается. Я потираю запястья и благодарно ему улыбаюсь.

– Побыстрее, – говорит он и захлопывает дверь.

Я быстро писаю, стараясь не обращать внимания на звук нетерпеливо постукивающего ботинка по другую сторону двери. Вода щиплет порез, когда я мою руки, но я стискиваю зубы и заставляю себя смыть засохшую кровь. Девушка в отражении: покрасневшее лицо и дикий взгляд.

– Ты сможешь, – говорю я ей и заставляю себя встать немного прямее.

– Поторапливайся! – кричит офицер Льюис и резко стучит в дверь, отчего я подпрыгиваю.

Я делаю глубокий вдох и толкаю дверь. Затем держу руки перед собой, как будто предлагаю их снова связать.

– Большое спасибо. – Я делаю шаг вперед и смотрю ему прямо в глаза, улыбаясь так, будто я действительно благодарна. Как будто все это ерунда.

Он не отвечает на мою улыбку. Когда он хватает меня за правое запястье, я обхватываю пальцами его большой палец, так чтобы мы держались за руки.

Я смотрю ему в глаза не моргая. И офицер Льюис не отводит взгляд, когда я произношу слова.

– Скажите мне, что вы помните.

39

На мгновение я начинаю переживать, что ошиблась: что его воспоминания не были подделаны и мне нечего ему возвращать. Но потом я чувствую легкую дрожь в его руке, и его слова звучат медленно и монотонно, как будто он в трансе. Я чувствую знакомый «захват», когда мой разум овладевает его сознанием, и его украденные эмоции и связанные с ними воспоминания начинают обретать форму.