Вспомни меня. Книга 1

Вокруг нас Армагеддон, взбесившийся океан и пенная каша из того, что было нашим миром, а мы с космическим спокойствием смотрим друг другу в глаза.

Это удивительно, но мне комфортно в его взгляде. Невзирая на сиреневый оттенок нависшей серости неба, угрожающего бурей, на дрожащий под ногами мир, я испытываю самое большое умиротворение в своей жизни. Ну, в той жизни, которую помню, разумеется.

Он протягивает мне руку, я вкладываю в неё свою. Я знаю, что он обнимет меня, и он, наверное, тоже знает, что я обниму его. Почему ни у одного из нас не осталось сомнений? Наверное, потому что впервые по-настоящему посмотрели друг другу в глаза.

Глава 37. Руки

Мы держимся за руки, когда пробираемся через лес. Мы держимся за руки, когда перепрыгиваем кочки и мелкие ручейки. Мы всё время держимся за руки, пока пробираемся к месту, которое будет новой деревней.

Скала, ставшая нашим спасением – то самое место, на котором мы с Альфой мечтали жить. Каждый, правда, мечтал по-отдельности. Она находится почти на том же уровне, что и уже готовый сруб. Выходит, Альфа знал, что рано или поздно случится цунами, и именно поэтому поднял нашу деревню так высоко.

– Ты догадался про цунами? – спрашиваю его. – Что они тут бывают?

– Да.

– Из-за того, что случилось с землянкой? Там же повсюду валялась черепица…

– Да.

– Тот человек умер во сне? Утонул?

– Вероятнее всего.

– Ты не рассказал остальным о цунами, потому что не хотел их пугать?

– И это тоже, – вздыхает Альфа. – Но больше по той причине, что не был уверен.

– Из-за лодки? Цунами обязательно бы её смыло?

– Не только. В теории, её могло бы прибить и обратно, хотя вероятность ничтожно мала. Я не понимаю, как человек очутился на своей постели в положении, больше характерном для естественной смерти.

– Может, он проснулся, понял, что его затопило, испугался, лёг на постель и умер от сердечного приступа раньше, чем землянку заполнила вода?

– Может. Где твой рюкзак? Оставила в хижине?

– Нет.

Он останавливается.

– А где?

– В срубе.

– В срубе?

– Да. Мы с Рэйчел ночевали там в последние дни. В нём теплее, во-первых, а во-вторых, не нужно тратить полчаса на дорогу до теплицы…

И вот он улыбается мне, а не Цыпе. Широко! Потом закрывает на мгновение глаза, а открыв снова, говорит:

– Умница.

И мой рот своевольно растягивается до ушей, хоть я и приказываю ему быть скромнее… Но похвалил же! Не в первый раз, конечно, но никогда ещё так… душевно!

Моей руке тепло и спокойно. Не потому, что его ладонь согрелась, невзирая на мокрую одежду и холодный ветер с дождём, а потому, как тесно мне в ней.

– Ты почему раздета? – спрашивает он меня, а смотрит на океан.

Хм… думаю. Хочет казаться безразличным, а сам волнуется.

– Леннон меня спасал.

Я знала, что океан перестанет его интересовать больше меня – конечно же, Альфа тут же одевает меня в колкий взгляд.

– Он схватил меня, а мне же нужно было тебя искать. Футболка порвалась и в его руке осталась.

Альфа снова останавливается и хмурится.

– Футболка порвалась?

– Да. Ну, я дёрнулась… прыгнула, вернее, и она порвалась. Мне же надо было вырваться! Как бы я предупредила тебя, если бы он меня «спас»?

Вот если бы он сейчас хоть что-нибудь мне ответил или хоть как-нибудь бы прокомментировал то, что я ему рассказываю, мне было бы легче. Но Альфа снова смотрит «в меня», и всё, что мне остаётся – это только поджать губы. Настроения общаться мыслями у меня больше нет – холодно становится. Вернее, холодно уже давно, просто теперь только я начинаю это чувствовать во всей полноте.

Спустя, кажется, вечность, рассмотрев меня на всю жизнь вперёд, Альфа притягивает к себе.

– Могу предложить свою футболку, – говорит.

В его руках гораздо теплее. Причём, во многих смыслах.

– Я бы согласилась, если бы с неё не текло. А так, смотри – мой живот уже почти высох.

– Я думаю, вода не достала до сруба. Очень надеюсь на это. Растопим печь, согреешься, – обещает.

Слова «печь» и «согреешься» звучат как сказка, но… там, в деревне, он снова станет «общественным»… а сейчас только мой. И мне так нравятся его руки на моей спине, и на груди у него так хорошо… Будто никакого цунами и нет, а если и есть, то ничего в нём нет страшного, и ничто нам не угрожает, и в принципе не может угрожать.

Он всё ещё крепко сжимает мою руку, когда крыша сруба уже виднеется сквозь ветки елей и сосен, он не выпускает её даже когда различимыми становятся люди: Леннон, Умник, Рэйчел, Восьмой и другие. Леннон единственный из всех сидит на земле, уперев локти в колени, и спрятав в ладонях лицо.

– О Господи, наконец-то! – сразу же бросается к нам Рэйчел.

– Ну сьлава Богу! – соглашается с ней Умник и тоже бежит к нам.

Люди вокруг нас собираются со скоростью света, а моей руке всё так же тесно в его ладони. Альфа задаёт вопросы, ему отвечают, ему задают вопросы – он коротко отрезает:

– Мы спаслись, всё хорошо. Все остальные на месте?

– Даны нет, – докладывает Умник. – Она единсьвенная не усьпела. Леннон пытался ей помочь, но она слиськом…

– Тяжёлая! – помогает ему Рэйчел.