В других же ситуациях, если разговор не клеился или выходил конфликтным, оба Взрослых также просто разговаривали, максимум – на повышенных тонах, а рядом один Ребенок с противной гневной гримасой кричал и топал ногами на другого, втянувшего голову плечи и понуро молчавшего или хныкавшего. А вот еще красочный пример: в хозяйственно магазине, куда я зашел за губками для мытья посуды, перед витриной с кранами стояли, как я понял, муж и жена и обсуждали предстоящую покупку. Ну, как обсуждали – выглядело это следующим образом: муж, чей забитый Пацаненок прятался где-то в углу за унитазными бачками, занудным донельзя голосом объяснял супруге, какой смеситель стоит выбрать и почему. Жена покорно слушала и даже старалась быть внимательной и улыбаться. Но вот ее Девочка… Мы со Славиком тихо похихикивали, наблюдая, как она, сперва просто скучая и покачиваясь из стороны в сторону, после очередной фразы вдруг возвела взгляд кверху и тяжко вздохнула, смешно подражая взрослому поведению: «Ты мне это уже говорил, нудятина, хватит про свои краны, достал…» Затем, чтобы хоть как-то развлечься, она встала на унитаз, из-за которого с ужасом выглядывал мужний Мальчик, и, гордо распрямив спину и властно подняв руку, провозгласила: «Я – Императрица всея Руси!»
Уйдя оттуда побыстрее, чтобы улыбкой не вызвать недоумения, я, уже стоя на кассе, грустно подумал о том, что, скорее всего, эти двое в конце концов разведутся… Причем даже не надо гадать, кто от кого уйдет первым.
Во такие изменения произошли в моем восприятии, и я был от души благодарен судьбе, что она дала мне время пообвыкнуться с ними до того, как нужно было снова выходить на работу.
Глава 10. Успех Светозара
Тьма… Молчаливое темное блаженство. Иногда – урывки каких-то картин…
«ДЗЫ-И-ИНЬ!!!»
Ну вот и кончился мой отпуск. Опять вставать по утрам, опять куда-то плестись, что-то делать. Э-эх…
Я открыл глаза. Передо мной было заспанное личико Славушки. Малыш даже не мог до конца разлепить глазки. Он широко раскрыл рот и протяжно зевнул.
– Что, неохота тебе идти на работу? – понимающе спросил я.
– У-у, – с мычанием потряс он головой.
– Мне тоже… – вздохнул я. – Но – надо.
Славик тоже вздохнул и побрел в ванную.
После умывания, впрочем, стало легче. Я даже подумал, что это далеко не самое плохое утро в моей жизни. Совместное подпевание звучавшей из радио песне «Битлз» «Yellow Submarine», вкусный завтрак из омлета с чашечкой хорошего кофе, дружный хохот над анекдотом в газете, забавный спор на тем выбора между серым костюмом с галстуком и ярко-оранжевой толстовкой со Спанч-Бобом. Славик очень сожалел по поводу того, что мне приходится слушаться какого-то противного «Дресс-Кода».
– Наверное, это дядька какой-нибудь ругачий? – предположил он. – Сам скучает и другим веселиться не дает.
– Наверное, – усмехнулся я. А что, недаром же говорят, что под детской наивностью часто скрывается глубинный взгляд на вещи…
***
***
По пути заходя за угол и все еще находясь под впечатлением от бессовестного поведения чуть не задавившего меня «индивида», я наткнулся на того самого бомжа, которого видел за несколько дней перед отпуском. Взлохмаченный бродяга все также протягивал руку, бормоча просьбы о подаянии. Рядом с ним сидел его Ребенок…
Более бедового существа я еще не видел. Мальчонка в одежке советских времен был похож скорее на призрака – таким бледным и худым он был. Прикрыв глаза, он находился в каком-то полудреме. Он выглядел так, будто уже давным-давно не ждал ничего хорошего от жизни, покорившись своей доле и просто доживая век.