Встреча

– Смотри у меня, – пророкотал Пал-Игрыч на фоне прыгающего от радости Павлуши. – Все, иди. И чтоб завтра прогулял, понял?!

– Нет, – с улыбкой мотнул я головой, закрывая за собой дверь.

Идя по коридору и посвистывая, я вдруг остановился на мысли, чей же это все-таки был прокол. После некоторых раздумий я пришел к выводу, что ошибся, скорее всего, Игорь Касимов: этим заказчиком занимался он.

– Если скажем про это директору, есть шанс того, что нам действительно прибавят зарплату за счет его увольнения, – неожиданно сказал Взрослый.

– Сдурела, что ли, твоя голова?! – возмутился я. – Ты что несешь?!

– С другой стороны, – продолжил он, словно не расслышав меня, – мы потеряем хорошего товарища и интересного собеседника, а также приобретем дурную славу у всего остального коллектива, в том числе, у Пал-Игрыча, несмотря на повышение… Что вы на меня так смотрите? Я за совесть не отвечаю, я предлагаю вам варианты действий и перечисляю последствия. Думайте.

– Слав, давай не будем говорить про дядю Игоря? – потеребил меня за штанину Славушка.

– Разумеется, мы его не подставим, – тут же ответил я. – А если Пал-Игрыч все равно узнает, то попытаемся защитить…

– Окей, – пожал плечами Бизнесмен, приняв к сведению наше решение, и стремительно двинулся вперед. – Напоминаю, рабочее время еще не кончилось!

– Какой же он циничный, – шепнул я Малышу, и тот согласно кивнул.

– Кому что, – ответил Взрослый, не оборачиваясь. – Я ж не осуждаю вас за то, что один чересчур наивен, а другой излишне самокритичен.

К концу дня ситуация с «Российскими Сталями» более-менее разрулилась. Пал-Игрыч, видимо, был настолько этому рад, что не стал проводить разбора полетов, так что все завершилось вполне благополучно. Перед уходом он еще раз «пригрозил» мне всяческими поощрениями и крепко пожал руку. Краем глаза я увидел, как счастливый Павлик в порыве чувств обнял Славика, а также заметил с критичным вздохом глядевшего на это Вячеслава Александровича.

…Золотые лучи опускавшегося солнца освещали верхушки деревьев и крыши домов. Мы втроем в прекрасном настроении неторопливо шли вдоль улицы, пересекающейся с парком, и уже собирались повернуть к дому, как вдруг я кое о чем вспомнил.

– Сколько времени? – спросил я.

– Семнадцать двадцать три, – в своей привычной точной манере отчеканил Взрослый.

«Успеваем», – подумал я.

– Куда? – взглянул на меня любопытный Славик.

– В церковь он опять хочет, – ответил за меня Вячеслав Александрович.

– Не я хочу, – поправил я, – а надо пойти. Ты же сам говорил, что после работы наше время. Итак, я беру бразды правления в свои руки. Ты ведь не против? – наклонился я к Малышу. – Потом ты главный будешь, честно-честно. Я недолго, просто мы должны туда сходить и поставить свечку за дядю Васю Иваныча, помнишь? И ты, надеюсь, тоже возражать не будешь? – перевел я взгляд на Бизнесмена. Тот поднял ладони:

– Да пожалуйста, рули, кто тебе не дает. Я теперь туда направлюсь, куда вы скажете, договорились же.

– Вот и отлично, – удовлетворенно сказал я и повел их к храму.

По дороге я почувствовал, что оба моих спутника действительно приготовились слушаться меня везде и во всем. Стало даже немножко жутковато от свалившейся на меня ответственности… Вместе с тем я ясно ощутил, что открываюсь перед самим собой, становясь снова тем самым несправедливо требовательным, «ругачим», как выражается Славушка, порой жестоким и деспотичным Отцом, человеком, который превратился с годами в того, кого всегда боялся, и который, в отличие от остальных своих Ипостасей, совершенно не умеет сотрудничать, эгоистично навязывая вечно свое мнение, считая его единственно правильным Бог знает на каких основаниях…

– Опять ты паришься не по делу, – заметил Взрослый. – Тебе же Тарасов сколько раз говорил, что это и привело к расщеплению.

– А я думал, что мы расщепились из-за того, что каждый хотел своего, – недоуменно вставил Славик. – Так дядя Миша тоже говорил.

– Ну, преследование тремя Ипостасями одной личности взаимоисключающих целей – одна из причин. Мы…

– …Оказались разделенными потому, что я неверно вел себя, – не дал я Бизнесмену закончить. – Из-за меня все проблемы, ты прав, теперь я это понял.

– И что же ты намерен делать? Бесплодно винить себя всю оставшуюся жизнь? – как обычно, холодно и беспристрастно спросил Взрослый.

– Нет, я должен буду исправить ситуацию…

– А как? Извинишься перед всеми, кого наругал? – предположил Ребенок. – Но кроме меня ты ни на кого не кричал, а передо мной ты уже извинялся, я помню.

– Извинюсь перед Богом, – озвучил я внезапно пришедшую мысль. – Исповедаюсь. Может, легче станет.

– А причем тут религия? – не понял Вячеслав Александрович. – Ведь оскорблял ты Славика, а не Бога…

– Я оскорблял Божье творение, коим сам являюсь. – В тот момент мне показалось, будто у меня за спиной стоит Светозар и суфлирует мне.

– Ладно, – махнул рукой на попытки понять меня Бизнесмен. – Видно, не моего это ума дело. Пришли, перекреститься не забудь, не нарушай здешних правил.

***