Встречи на московских улицах

Итак, гибель Гартунга не оставила равнодушными величайших писателей земли русской! Надо ли говорить о том, как была потрясена Мария Александровна, натура эмоциональная, талантливая пианистка и тонкий знаток литературы.

Дочь гениального поэта оказалась женщиной волевой и жизнестойкой. После смерти первой жены старшего брата Мария Александровна помогала воспитывать его детей. Была попечительницей библиотеки имени А. С. Пушкина, устроенной в 1900 году на Немецкой улице (позднее библиотеку перевели в особняк на Спартаковской, 15).

В последние годы своей жизни Мария Александровна часто приходила к памятнику отцу и подолгу сидела напротив. О чём думала старая женщина, некогда блестящая красавица, увековеченная гениальным пером? Какие строки отца шептали её высохшие губы? Что виделось ей за трагедией будней вымиравшего после революции города?

Скончалась Мария Александровна 7 марта 1919 года, на исходе своего 87-летия, в жесточайшей нужде и полной безвестности.

* * *

В восприятии широких народных масс прямым наследником и восприемником дворянина А. С. Пушкина является крестьянский сын С. А. Есенин, златокудрый Королевич, как называл его В. П. Каверин. Сергей Александрович обожествлял своего кумира:

Мечтая о могучем даре
Того, кто русской стал судьбой,
Стою я на Тверском бульваре,
Стою и говорю с собой.

Блондинистый, почти белесый,

В легендах ставший как туман,
О Александр! Ты был повеса,
Как я сегодня хулиган.

Но эти милые забавы

Не затемнили образ твой,
И в бронзе выкованной славы
Трясёшь ты гордой головой.

А я стою, как пред причастьем,

И говорю в ответ тебе:
Я умер бы сейчас от счастья
Сподобленный такой судьбе.

Но обречённый на гоненье,

Ещё я долго буду петь…
Чтоб и моё степное пенье
Сумело бронзой прозвенеть.

Это стихотворение было написано, когда отмечалось 125-летие со дня рождения гениального поэта. Тогда Есенин, участвовавший в праздновании, который проходил у памятника Пушкину, читал свои стихи. Многие отметили при этом возвышенное, трепетное восприятие Сергеем Александровичем личности его гениального предшественника и запомнили это. Поэтому в трагический день прощания с поэтом нового времени, заблудшего в тенетах бытия, гроб с его телом трижды обнесли вокруг памятника. Это символическое шествие как бы примиряло усопшего с оставляемым им миром надежд, тревог и разочарований:

Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя? Иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.

Все мы, все мы в этом мире тленны,

Тихо льётся с клёнов листьев медь.
Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.

«Я это хорошо вижу». На рубеже 1911/12 годов В. В. Маяковский был увлечён Евгенией Ланг, занимавшейся в мастерской художника П. И. Келина. Ланг сразу восприняла Владимира Владимировича как гения, но в то, что услышала от него однажды, не поверила:

«Зашёл как-то среди зимы Маяковский за мной в школу Келина. Был очень приятный зимний день, хрустел снежок под ногами, и мы пешком с Тверской-Ямской шли в центр. И переходили мы площадь, кажется, у Страстного монастыря. И Маяковский вдруг остановился, как он любил иногда останавливаться в дороге, сделал широкий жест рукой и совершенно для меня неожиданно сказал:

– А вот здесь когда-нибудь будет стоять мне памятник.

По признанию Ланг, она „одурела совсем“ и ляпнула:

– Володь! Что ты – бредишь?

– Нет. Я это очень хорошо вижу. Вот здесь, на площади, будет стоять мне памятник».

Назвав площадь у Страстного монастыря, то есть сегодняшнюю Пушкинскую, Ланг затем засомневалась: «Теперь всё так перестроено. Может быть, это было на той площади, где памятник стоит. Вот за это я не ручаюсь, но, во всяком случае, на одной из этих двух площадей это было».