Встречи на московских улицах

– Это одна из пробных монет, отпечатанных к 300-летию Дома Романовых. О ней мечтают все нумизматы мира, собирающие россику. Её даже в каталогах не найти. Один экземпляр хранится в коллекции английской королевы. Стоит она… сколько запросите, но не менее пятисот тысяч долларов.

Узнав это, Лавров попытался вернуть злополучный подарок, но приятель исчез. По-видимому, раньше него узнал цену щедрости друга.

Охотник. Это случилось в год 800-летия Москвы, а рассказал об этом В. Катанян спустя ровно полвека.

В тот далёкий 1947-й он, студент, был, конечно, неравнодушен к девушкам. И вот как-то одна из его сокурсниц, Арина, сама попросила молодого парня о встрече. В то время это было необычно, дико. Катанян сильно удивился, но пришёл.

То, что он услышал от Арины, поразило его ещё больше. Молодые люди ходили у Красных ворот и, хотя рядом никого не было, разговаривали шёпотом. Арина поведала приятелю историю знакомой женщины, у которой время от времени покупала заграничные вещи. Тогда это считалось криминалом и каралось очень и очень строго. Но не это тревожило студентку. Женщина, Тамара, неожиданно стала предметом домогательств всесильного Берии, о котором в народе ходили страшные слухи. Узнать такое было уже само по себе неприятно, но опять-таки не это растревожило девушку.

– Слушай, Васюк, – говорила Арина, – однажды Тамара стояла возле магазина на Смоленской, где её должны были подхватить, а я шла мимо. Остановилась и стала с нею говорить о тряпках, а она какая-то нервная, смотрит мимо – это до меня потом дошло. Вдруг говорит: «Ну ладно, мне пора, потом созвонимся». И юркнула в машину, которая резко затормозила. Я немного опешила, потом подумала: «Откуда у неё хахаль с машиной?» – и пошла по своим делам.

Спокойно пошла, не подозревая о том, что в те считанные секунды, когда остановилась машина, решалась её судьба. Опытным глазом ловеласа Берия мгновенно оценил достоинства девушки и потребовал от Тамары, чтобы та в следующий раз привела подругу. Вот так, ни больше ни меньше!

– Какой ужас! – искренне удивился Катанян.

– Катастрофа! – согласилась девушка и продолжала: – Но я ничего этого ещё не знала. На той неделе Томка звонит и говорит, что у неё для меня есть американское платье. Я как угорелая помчалась, и она под строжайшим секретом всё рассказала и передала желание Берии. Вот тебе и американское платье! Что мне делать, Васюк?

Конечно, подручные Лаврентия Павловича доложили шефу, что Арина является падчерицей деверя члена Политбюро ЦК ВКП(6), живёт в Доме правительства на улице Серафимовича. Это создавало определенные трудности, что ещё больше распалило страсть самца, непривычного к чьему бы то ни было сопротивлению. Тамаре он наказал:

– Скажи ей, что нет ничего такого, чего я не мог бы исполнить для неё, я достану со дна морского всё, что она захочет!

Арина училась в Институте востоковедения. Специализировалась по Китаю. Учебника по китайскому языку не было, и она потребовала таковой от Берии. Катаняну объяснила:

– Его на русском языке не существует, он никогда не издавался. Он его не сможет достать ни на каком морском дне!

– Ума палата! – возмутился приятель. – Ведь это Берия, и для него нет ничего невозможного. Велит написать и напечатать в три дня. И тогда тебе придётся расплачиваться своим телом.

Эти слова оказались пророческими. И свои воспоминания об этом эпизоде жизни Катанян закончил так: «И мы замолчали, подавленные её легкомыслием и моей логикой. А через три дня ее вызывают в деканат и вручают пакет. И она видит – извольте радоваться – русско-китайский учебник, изданный в 1884 году!»

Весна была так хороша. Апрель 1883 года, Великий пост. На крышах домов таял снег. Извозчики разъезжали кто на санях, кто на колёсах. Дворники долбили на мостовых заледенелые глыбы. В Московском училище живописи, ваяния и зодчества прошли последние экзамены. И. И. Левитан получил серебряную медаль за живопись, К. А. Коровин – за рисунок. На радостях друзья решили зайти к А. П. Чехову, который жил в гостинице «Восточные номера».

Это были самые захудалые меблированные комнаты. У «парадного входа», чтобы плотнее закрывалась дверь, к ней были подвешены три кирпича. Гостиница находилась недалеко от Московского училища живописи, ваяния и зодчества – на углу Дьяковской и Садовой-Спасской.

Номер Чехова – на первом этаже. У него были гости – студенты-однокурсники. В комнате сильно пахло табаком. На столе стоял самовар, лежали калачи и колбаса, было и пиво. На диване лежали тетрадки с записями лекций – Антон Павлович готовился к экзаменам на врача. Левитан и Коровин сказали о полученных ими медалях.

– Что же, на шее будете носить? Как швейцары? – спросил один из студентов.

– Нет, их не носят, – ответил Левитан. – Это просто так… Даётся в знак отличия при окончании школы.

– Как на выставках собаки получают, – ёрничает студент.

Студенты были завзятыми спорщиками и нападали на Чехова:

– Если у вас нет убеждений, – то вы не можете быть писателем.

– У меня нет убеждений, – отвечал Антон Павлович.