Встречи во мраке (Сборник)

— Ну так здесь, в этой комнате, немного в стороне, пожалуй...

— Вашу сумочку, миссис.

В виде предосторожности он забрал у нее сумочку, на случай, чтобы она не передала ему оружие или яд. Но она не собиралась этого делать. Она сама была своего рода смертельным оружием, своего рода ядом.

Она поднялась и разрешила ему подойти. Она была такая же холодная и такая же очаровательная, как всегда.

— Почему ты так со мной поступила, Флоренс? Я не убивал эту женщину.

Она заговорила очень тихо, так, что, кроме него, никто не мог разобрать. Ее губы едва двигались.

— Я знаю, что ты не убивал ее, Хью. И это было, пожалуй, самой большой твоей ошибкой. Если бы ты это сделал, то твой поступок, наоборот, был бы мне приятен. Тогда бы я была с тобой и стала бы бороться за тебя до самого конца. Но ты этого не сделал, и в этом твоя вина по отношению ко мне, как я уже объяснила. Я не люблю неоплаченных счетов. Ты должен заплатить, Хью. А эти три года горя и унижений стоят дорого, очень дорого.

Где-то позади них послышалось звяканье металла, видимо, кто-то приготовил пару наручников.

Она стояла и улыбалась ему — такая холодная, такая очаровательная, такая невозмутимая. 

Глава 4 Третья встреча

Была ночь, но уже близился рассвет. Проснувшись, она лежала совсем тихо и в отчаянии молилась, чтобы этот день подольше не наступал. Уставившись на темный потолок комнаты, она думала о боге войны Марсе, который так быстро разрушил ее счастье.

И, пока молилась, она крепко сжимала его руку. Самую дорогую руку во всем мире.

Некрасивая рука. Неуклюжая, жилистая, мозолистая и с прокуренными пальцами. Но какая дорогая!

Она повернулась на бок и целовала ее, еще и еще. Зазвенел будильник, но она быстро остановила его. Затем встала с постели, взяла свое платье и нижнее белье и закрылась в крошечной ванной, намереваясь потихоньку одеться, чтобы не разбудить его. Там она начала плакать. Она проливала свои слезы беззвучно, зная, что наступили последние часы перед разлукой.

Потом она подошла к кровати и нежно разбудила его.

— Любимый,— сказала она,— Пора в бой. Война ожидает тебя.

Он открыл глаза и спросонья зевнул.

— Верно,— размышлял он вслух.—Сегодня сбор и выступление.

Быстро вскочил с постели.

— Твой бритвенный прибор стоит наготове на умывальнике. Лезвие я сменила. А на комоде лежит чистое полотенце.

Это был последний раз, когда она могла позаботиться о нем.

Он принял душ, побрился и оделся. Затем сели за стол завтракать.

— Тебе страшно? — спросил он.

— Нет,— солгала она и робко улыбнулась,— А тебе?

Он пожал плечами, он был правдивее, чем она.

—- Прямого страха нет. Я волнуюсь, как перед экзаменом. Или как в день моей женитьбы. Перед ней, а не после.

— Может быть, включить радио? — неуверенно спросила она.

Он покачал головой.

— Что могут они передавать так рано? Мы можем включить попозже.

И затем:

— Давай лучше немного посидим вместе.

Она вздохнула. Именно этого она и желала. Через некоторое время он положил салфетку на стол,

— Я полагаю, что должен теперь...

— Еще только чашку кофе,— поспешно предложила она,— Только одну чашку.

— А ты?

— Я выпью вместе с тобой.

Она налила ему полную чашку.

Снова стала молиться. Молилась над чашкой кофе так, чтобы он не заметил. «Ну, еще немного. Продли еще немного. Пусть чашка не опустеет. Пусть свершится чудо».

Мужество снова покинуло ее.

С завтраком было покончено. Навсегда. Нет, нет, он снова будет —она стала быстро думать о другом и вдруг закрыла лицо руками.

— Нет, не плачь,— попросил он, целуя ее.—Ты должна обещать мне не плакать.

— Я не плачу, Я не буду плакать,

Она подала плащ и протянула ему небольшой, приготовленный накануне пакет, который он должен был взять с собой.

— Я хочу проводить тебя до железной дороги — сказала она.

Она решилась обратиться к нему с этой просьбой из боязни, что он не разрешит ей раньше.

— Я должен сначала явиться на сборный пункт. Нас собирают там, а затем мы все вместе идем на станцию.

— Хорошо, тогда я провожу тебя до сборного пункта.

— Но товарищи могут подумать...

— Я не стыжусь показать людям, что люблю тебя.

Это подействовало.

— Ну, хорошо. Но только до угла, не до входа.

Они сели в автобус. При посадке она уцепилась за него. Она чувствовала себя, как на дороге к эшафоту. Потом они дошли до угла.

— Это на той стороне,— сказал он.

Там стоял большой коричневый многоквартирный дом. Сборный пункт был на первом этаже, на остальных размещались жилые квартиры. Из одного окна домашняя хозяйка вытряхала пыльную тряпку. Они молча стояли друг против друга, не зная что сказать.

— Теперь я должен идти...

Они поцеловались, и затем еще и еще. Наконец он сделал шаг назад.

— Теперь иди домой. Больше не стой здесь

—- Да. Нет.

Она подняла руку и помахала ему, сказав при этом напоследок:

— Смотри, Бэкки, я больше не плачу. Разве я тебе это не обещала? Посмотри, я и в самом деле не притворяюсь.

Затем на смену мужеству к ней пришел страх. Уголки ее рта начали подергиваться. Она быстро повернулась и ушла.

На углу находился драгстер, дверь которого, к счастью, была открыта. Она нашла там убежище.