Вступление

— Конечно, я хочу использовать их! — огрызнулась она. — Но дело не во мне. Не в тебе. И

не в бюро. Дело в пяти подростках, живущих в этом доме. В пяти настоящих людях, единственной

защитой которых стали правила, которые ты придумал, только чтобы самому же нарушать, снова и

снова. Именно ты позволил Кэсси Хоббс работать над делом Лок. Ты настоял на том, чтобы мы

привезли Дина поговорить с Рэддингом. Ты устанавливаешь правила и нарушаешь их,

противореча самому себе.

— Дело не в этом, — вмешался директор. В отличие от голоса его дочери, он всё ещё

звучал безразлично. — Ты расстроена не из-за моей противоречивости. Прошло пять лет, а ты всё

ещё злишься, потому что с этой программой я встал не на твою сторону, а сторону твоего мужа.

— Бывшего мужа.

— Ты ушла от него. Ты ушла из ФБР.

— Ну же, папа, скажи это. Я ушла от тебя.

— Ты хоть понимаешь, в какое положение ты меня поставила, Вероника? Как я должен

руководить преданностью всего Бюро, если моя собственная дочь не удосужилась остаться? После

того несчастного случая с девочкой Хокинс в деле Найтшэйда, боевой дух упал. Мы должны были

стать единым фронтом.

Агент Стерлинг отвернулась от отца, но когда она снова развернулась к нему, слова

срывались с её языка, словно пули, вылетевшие из пистолета.

— Её звали Скарлетт, и это был не несчастный случай. Психопат прокрался в наши

лаборатории и убил одного из наших. Нам с Таннером хотелось что-то доказать… — она

замолчала, отрывисто дыша. — Я ушла из Бюро, потому что мне там не место.

— Но ты вернулась, — сказал директор. — И не ради меня. Ты вернулась ради мальчика.

То, что сделал с тобой Рэддинг, то, что случилось со Скарлетт в деле Найтшэйда — ты считаешь,

что всё это связанно. Ты не смогла спасти её, так что ты решила спасти его.

Стерлинг сделала шаг навстречу отцу.

— Кто-то ведь должен. Ему всего семнадцать.

— Но уже в двенадцать он помогал старому доброму папочке!

Мне понадобилась вся сила воли, чтобы не слететь с крыши и не броситься на директора.

Рядом со мной, всё напряжение словно испарилось из тела Лии. Она выглядела

расслабленной. Даже дружелюбной. Но мы говорим о Лие, так что это, скорее всего, значило, что

она готова убивать.

Некоторые всегда будут смотреть на Дина и видеть его отца, — слова глухо отдались в моем

мозгу.

Директор не только считал Дина ответственным за грехи его отца — он рассматривал Дина,

как сообщника.

— С меня хватит обсуждений, Вероника, — терпение директора подошло к концу. — Мы

должны знать, может ли один из посетителей Рэддинга оказаться подозреваемым в этом деле. Мне

действительно нужно объяснять тебе, какие должности сейчас занимают некоторые выпускники

Колониального Университета? С этим делом на нас давят сверху, агент, — его голос немного

смягчился. — Я ведь знаю, что ты не хочешь увидеть горы трупов.

— Конечно, я хочу поймать этого парня, прежде чем пострадает кто-либо ещё, — агент

Стерлинг предупреждала меня о том, что не стоит воспринимать дела, как нечто личное, но этому

случаю явно удалось пробраться сквозь щели в её броне. — Поэтому я и решила сама увидеться с

Рэддингом.

Директор замер.

— Повезло, что я помешал тебе, прежде чем ты воплотила в жизнь этот ужасно

продуманный план.

Агент Стерлинг улыбнулась ему, обнажая зубы.

— Разве?

— Вероника…

— Прямо сейчас я предпочитаю «агент». Ты хотел, чтобы кто-то спровоцировал Дэниела

Рэддинга. Для этого не нужен Дин. Это я спаслась от него, директор. И ты прекрасно знаешь, что

это значит для кого-то вроде Рэддинга.

— Я знаю только, что не хочу, чтобы ты и близко подходила к нему, — впервые директор

говорил, словно настоящий отец.

— Позволь мне поговорить с Дином, — она явно была не против воспользоваться своим

преимуществом, каким бы крохотным оно не казалось. — Я могу показать Дину журнал

посещений. Если он знает что-то важное, он скажет мне. Дин доверяет мне.

После добрых десяти или пятнадцати секунд тишины, директор коротко кивнул.

— Ладно. Но если у вас с Бриггсом ничего не получится, я найду кого-то, кто добьется

результата.

Глава 28

Мы с Лией не произнесли ни слова, пока директор и агент Стерлинг не скрылись из виду.

— А я думала, моя семья странная, — Лия поднялась и потянулась, выгибая спину и

крутясь в разные стороны. — Она не лгала, говоря, что её заботят наши интересы. Это не вся

правда, но всё-таки правда. Задушевно, да?

Я была слишком занята, разбираясь в том, что мы только что услышали. После того, что

произошло прошлым летом, Стерлинг угрожала закрыть программу. Но директор не позволил ей

сделать этого, указав именно на то, о чем я говорила Стерлинг: нормальная жизнь — больше не

вариант, ни для одного из нас.

Мне хотя бы было куда возвращаться. Дину не было. Как и Лие. Отец Майкла бил его. И,

вполне возможно, именно семья Слоан вбила ей в голову идею, что она говорила или делала что-

то не то восемьдесят шесть целых пять сотых процентов времени.