Вторая модель

Тассо не ответила – только взглянула на него, блеснув глазами в отсветах пламени. Хендрикс начал осматривать пострадавшую руку. Пальцы не слушались, весь правый бок онемел, в глубине груди угнездилась ровная тупая боль.

– Как себя чувствуешь? – спросила Тассо.

– Рука сильно повреждена.

– И все?

– Без внутренних повреждений тоже не обошлось.

– А все потому, что не лег вовремя. Я же кричала: ложись!

Действительно, тут Хендриксу крыть было нечем. Под его взглядом Тассо перелила часть кофе из кружки в плоское металлическое блюдце и подала ему.

– Спасибо.

С огромным трудом приподнявшись, он поднес блюдце к губам. Глотать оказалось невероятно трудно. Почувствовав, что его вот-вот вывернет наизнанку, Хендрикс отодвинул от себя блюдце.

– Все. Больше мне пока не выпить.

Тассо допила остальное.

Шло время. По темному небу от горизонта к горизонту плыли свинцово-серые тучи пепла. Хендрикс лежал, не шевелясь. В голове его не осталось ни единой мысли. Внезапно он обнаружил, что Тассо стоит прямо над ним, не сводя с него взгляда.

– Что стряслось? – пробормотал он.

– Как себя чувствуешь? Лучше стало?

– Разве что самую малость.

– А знаешь, майор, не вытащи я тебя, тебе бы от них не уйти. Там бы ты и погиб. Как Руди.

– Знаю.

– А знаешь, зачем я тебя вытаскивала? Ведь могла бы бросить. Могла бы там и оставить.

– И зачем же?

– Затем, что отсюда нужно убираться, и как можно скорее, – ответила Тассо, вороша в костре палкой и спокойно глядя в огонь. – Здесь человеку жить уже невозможно. Подтянутся к ним подкрепления, и у нас не останется ни единого шанса. Пока ты лежал без сознания, я все обдумала. До их прихода у нас часа, наверное, три.

– И ты рассчитываешь, что я смогу вывести нас отсюда?

– Точно. Я думаю, ты сможешь нас вывести.

– Почему я?

Тассо окинула Хендрикса безмятежным взглядом. Глаза ее ярко блеснули в полутьме у костра.

– Потому что самой мне ни один путь не известен. Либо ты сумеешь нас вытащить, либо максимум через три часа нас прикончат. Других перспектив я не вижу. Ну, что скажешь, майор? Что ты намерен делать? Я тебя дожидалась всю ночь. Пока ты лежал без сознания, сидела рядом, ждала, слушала. Ночь на исходе. Солнце вот-вот взойдет.

Хендрикс задумался.

– Любопытно, – помолчав, проговорил он.

– Что любопытно?

– С чего тебе пришло в голову, будто я в силах спасти нас обоих. Интересно, что я такого, по-твоему, могу сделать?

– Например, переправить нас на Лунную Базу. Сможешь?

– На Лунную Базу? Как?

– Какой-нибудь способ наверняка имеется.

Хендрикс покачал головой.

– Если и так, мне о нем неизвестно.

Безмятежный взгляд Тассо дрогнул, вильнул в сторону. Ни слова не говоря, она склонила голову вниз, резко отвернулась и поднялась на ноги.

– Еще кофе?

– Нет.

– Как хочешь.

Вновь замолчав, Тассо принялась за кофе. Лицо ее Хендриксу было не разглядеть. Лежа на земле, он безуспешно старался сосредоточиться, но все мысли раз за разом ускользали из головы. Виски до сих пор ломило, все тело словно налилось свинцом.

– А ведь один способ, пожалуй, есть, – вдруг сказал он.

– Вот как?

– Сколько еще до рассвета?

– Два часа. Солнце вот-вот покажется.

– Неподалеку должен храниться корабль. Сам я его ни разу не видел, но о его существовании извещен.

Голос Тассо зазвенел, как струна:

– Что это за корабль?

– Ракетоплан.

– На Лунную Базу он нас доставит?

– Должен доставить. В случае крайней необходимости.

Хендрикс устало потер виски.

– Что с тобой?

– Голова… С мыслями не собраться. Не… не сосредоточиться, как ни стараюсь. Твоя бомба…

– Корабль здесь, рядом? – Придвинувшись ближе к Хендриксу, Тассо присела на корточки. – Далеко до него? Где он?

– Думаю. Вспоминаю.

Пальцы Тассо больно впились в его руку, голос сделался жестким, упругим, как сталь.

– Неподалеку? Где он может быть? Не под землей ли? Могли его спрятать под землю?

– Да. Под землей. В подземном ангаре.

– Как нам найти его? Сверху ангар чем-нибудь отмечен? Флажком каким-нибудь, условным знаком?

Хендрикс собрался с мыслями.

– Нет. Никаких флажков. Никаких условных знаков.

– Тогда что искать нужно?

– Примету.

– Какую примету?

Но Хендрикс молчал. В неверном свете костра глаза майора блеснули, точно пара осколков стекла. Пальцы Тассо снова крепко стиснули его руку.

– Какую примету? Какую?

– Не… не припомню никак. Дай отдохнуть.

– Ладно.

Ослабив хватку, Тассо поднялась на ноги. Хендрикс опустил голову на землю и сомкнул веки. Тассо, сунув руки в карманы, отошла от него, пинком отбросила с пути камешек, остановилась и подняла взгляд к небу. Ночная тьма на горизонте поблекла, из черной сделалась серой. Близилось утро.

Крепко сжимая в ладони рукоять пистолета, она зашагала вокруг костерка. Лежавший на земле майор Хендрикс не двигался и даже не открывал глаз. Серая полоса на горизонте росла, становилась все шире и шире. Вскоре первые проблески утра осветили тянущиеся во все стороны россыпи пепла, развалины зданий, торчащие кверху обломки стен, груды бетона, обнаженные стволы деревьев.

Студеный воздух пощипывал ноздри. Откуда-то издали донесся тоскливый, безрадостный щебет проснувшейся птицы.

Хендрикс, встрепенувшись, открыл глаза.

– Светает? Уже?

– Да.