Вторая невеста

Некоторое время в машине стояла тишина, потом Коля сказал:

– Позвони итальянке, пусть запирает двери, а то мало ли.

– Ты думаешь?

– Не важно, что я думаю, я больше по фактам, а думаешь у нас ты. А факты мне говорят, что психопат, расстрелявший мать и ее сожителя, состоявший несколько лет на учете в психушке, наркоман, который убегал из дома и шлялся по притонам, путался с проходимцем вроде твоего Кристины, способен на все. Причем это только то, что мы знаем. Что я могу еще думать? Кстати, Кристина не сказал тебе, что они знакомы… близко, так?

– Так.

– Почему?

– На всякий случай… не знаю.

– Может, на всякий случай, а может, и нет. Вы же друзья! Ты ему, можно сказать, жизнь спас. А не признался он тебе по одной-единственной причине…

– Ты хочешь сказать, что он в чем-то подозревал Стеллу, а когда я стал задавать вопросы, испугался?

– Ты сам это сказал. А как еще можно объяснить?

– Я тоже думал об этом.

Они помолчали.

– Знаешь, у Стендаля есть рассказ о садисте-убийце с ангельским голосом, – вспомнил Федор. – Он был присужден к публичной казни в какой-то народный праздник, по их обычаю, ждал срока. А рядом в камере сидел парень, не помню, по мелкому делу какому-то… его должны были выпустить. Садист пел в камере у окна, папа римский проезжал мимо, услышал его пение и был потрясен. Знаешь, что случилось потом?

– Догадываюсь. На празднике казнили вора, а этот стал петь в церкви. Не читал. Но всегда происходит одно и то же, испокон веков. И к чему ты это?

– Так, вспомнилось.

– Надо бы с Майей поговорить. Задать пару вопросов. Ночевал ты у нее, как я понимаю. Ну, и как секс? Тоже за гранью?

Федор невольно хмыкнул.

– Не было секса.

– Не было секса?! – преувеличенно изумился Коля. – А чем же всю ночь занимались? Лясы точили? Или она твой портрет писала при свечах? С головой-шаром и без глаз?

– Разговаривали, пили вино на веранде, а потом…

– Целую ночь?

– Почти. Она устала… Леша Добродеев затащил нас на пешеходный мост смотреть луну. Ты хоть знаешь, что сейчас полнолуние?

– Какое, к черту, полнолуние? У меня хронический недосып! А с какого это перепугу вы путаетесь с Лешкой?

– Не мы с ним, а он с нами. Заметил, пробегая мимо, и перелез через ограду в «Детинце», этакий шалун! Мы сидели на улице.

– Сочувствую. Что пишет бульварная пресса?

– Политчаса не было, Леша читал стихи про стеклянный труп.

– Чего?!

– Луна как стеклянный труп…

– Понятно. К доктору Захарченко его на консультацию. Так, значит, она тебя в спальню не пригласила? – спросил он ехидно.

– Значит, не пригласила. Знаешь, тот родственник или дядя, о котором говорил доктор Захарченко, до сих пор живет в ее доме, сторожит, работает в саду. Он был охранником ее отца, прошел Афган. Зовут Сергей Ермак. Здоровое мурло, пудовые кулаки… Я думаю, он не может не знать про Максима. Майя говорит, он был им обоим как старший брат. А кроме того, у Майи квартира в городе… была или есть.

– Старший брат, говоришь? Неплохо бы посмотреть на этого братца, – подумал вслух капитан. – Здоровый, сильный мужик, женат хоть?

– Нет.

Коля ухмыльнулся.

– А ты уверен, что они родственники? Или он ее по старой памяти… по-братски, а?

Федор пожал плечами и ничего не ответил, подивившись в который раз прозорливости капитана.

– Звони! – приказал Астахов. – Скажи, что мы сейчас приедем.

На звонок ответила не Майя, а Идрия, произнесла гортанно и протяжно:

– Ха-а-лле!

– Идрия, позовите, пожалуйста, Майю, – попросил Федор. – Ма-йя!

– Феодор? Нет! Майя нет!

– Где она?

– Нет Майя! – повторила Идрия и отключилась.

– Идрия? – повторил капитан с удивлением. – Что еще за Идрия такая?

– Экономка. Майя привезла ее с собой.

– Интересно живут капиталисты! – восхитился капитан. – Красивая?

– Похожа на мужика.

– На мужика? Может, этот… транссексуал? – ухмыльнулся капитан.

– Не знаю, вряд ли.

Астахов открыл рот, чтобы сказать очередную гадость, но тут вдруг тренькнул его телефон.

– Ну? Ирка? Чего тебе? – Он выслушал сбивчивое пронзительное чириканье в трубке и рявкнул: – Что?!

Коля опустил руку с телефоном на колени и повернулся к Федору.

– Что? – спросил тот, не отрывая глаз от дороги.

– Ирка попала в ДТП!

– Жива?

– Я так и знал!.. Я как нутром чувствовал! Раздают права кому попало! – возмущался капитан, заикаясь и размахивая руками. При этом он употреблял разные слова, приводить которые мы здесь не будем.

– Сильно побилась?

– Правый бампер помяла! – застонал Астахов. – Ну… я тебя! Ты у меня получишь машину! Все не как у людей! Откуда только… руки растут!