Вторая поправка. Культ оружия в США

Разумеется, отечественные традиции сохранились даже вопреки многим разрушительным действиям властей, в некотором роде приспособившись к ним.

Во многом этому помогло то, что в России традиции не институциализировались, как это было на Западе или, скажем, в Японии.

Отсутствие институциализированной традиции в нашей стране заставляло некоторых либеральных публицистов и вовсе утверждать, что никакой традиции у нас нет: мол, если дедов дом три раза горел (частая проблема на Руси) и отстраивался ещё при жизни деда, — как могут внуки хранить хоть какую-то память о дедовых временах?

Однако традиция — это не формальная и абстрактная «память». Это живое действие. Это передача огня, а не поклонение пеплу (особенно примечательно в примере с домом).

Совершенно буквально это проиллюстрировал Юкио Мисима: чтобы сохранить традицию, надо сжечь храм.

По этой же причине в «Жизни на продажу» того же Мисимы хранительницей традиции внезапно (именно внезапно) оказывается девушка-хиппи Рэйко, которая, казалось, никак не могла бы справиться с такой ролью.

Традиции в других странах оказались выхолощены во многом именно потому, что были институциализированы, и враги их сразу знали, куда бить.

В России традиция была стихийна, она мимикрировала, точно трикстер, под господствующий нарратив, во многом определяя его.

Как писал советский философ Михаил Лифшиц, классика в трудные годы ищет «щель», где может укрыться, чтобы потом выйти на свет. Классика в лифшицианском понимании не тождественна традиции, но во многом ей дружественна.

Российская традиция никогда не институциализировалась, а потому она вечно находится в становлении. Она вечно молода, для неё в некотором роде продолжается «мифическое время».

Это значит, что мы так и живём в эпоху богов и великих героев. Наша традиция начинается прямо здесь и сейчас, как начиналась она и сто, и триста, и тысячу лет назад.

* * *

Однако вернёмся к вопросу о консервативном и традиционном сознании.

Традиционализм — не идеология, а мировоззрение, в рамках которого могут существовать самые различные верования и убеждения.

Консерватизм — идеология, притом идеология неполноценная, существующая только вместе с социализмом и либерализмом.

Консерватор, как не раз было отмечено (лучше всего в замечательной книге книге К. Робина «Реакционный дух. Консерватизм от Эдмунда Бёрка до Сары Пэйлин»), всегда находится в отступлении. Он вечно цепляется за отживающие, умирающие формы, терпит поражение и принимает новую точку зрения, продавливаемую либералами и социалистами. Когда же устаревает и она, консерватор вновь пытается защитить ценности уходящей эпохи. Так он постоянно отступает, но никогда не прекращает борьбы.

Консерваторы нашего века защищают то, против чего боролись консерваторы 1950–1960-х годов — свободный секс без обязательств, объективацию женщин в рекламе и кино, «право» на сквернословке, безнравственное и хамское поведение в целом.

Именно поэтому консерватизм крайне живуч и ползуч. Его можно уничтожить только при объединении двух мощнейших животворных общественных сил: массового политического просвещения и социальной борьбы угнетённых за свои права.

Глава четвёртая Экономическая подоплёка насилия. Допустимо ли рабство в либертарианской и анархо-капиталистической идеологии

Мы знаем тезис, который часто ассоциируют с современными классическими либерализмом, либертарианством и анархо-капитализмом: «Чем свободнее рынок — тем свободнее люди». И из-за убеждения в том, что именно свободный рынок дает реальную свободу человеку, многие начинают поддерживать либертарианство и анархо-капитализм, воспринимая их, как идеологии, которые, прежде всего, во главу угла ставят свободу человека.

Либертарианская утопия для многих — это минимальное государство, которое не вмешивается в экономику. Но многие упускают из виду тот факт, что государство может выступать в роли защитника населения и его прав. И именно здесь, мы наталкиваемся на ключевое противоречие в либертарианской идеологии: если мы допустим существование абсолютно свободного, нерегулируемого государством рынка, то как будут соблюдаться там права человека?