Вторая попытка

– Итак, «За что я ненавижу американский империализм», – вновь раздался в трубке голос Дидро. – Записывайте, господин чекист, вы ведь тоже офицер, тоже советский, вам тоже пригодится… Во-первых, ненавижу за то, что он, не желая знать о своей исторической обреченности, о которой поведал городу и миру еще в начале века гениальный Ильич, продолжает цепляться за жизнь, демонстрируя при этом чудеса выживаемости. Да еще, каналья, цепляться умудряется за жизнь не абы какую – типа как у Достоевского, только бы воздухом дышать, лишь бы существовать, – а за вполне достойную, чуть ли не за Dolce Vitae. Во-вторых, за то, что он, упорствуя в своих буржуазных лжесвободах – слова, собраний, исповеданий и проч., – отказывается преследовать инакомыслящих, дозволяя коммунистическим партиям имени Гэсса Холла легально существовать у себя под боком, тем самым вводя в сомнения относительно своей злостной сущности. В-третьих, за то, что этот гнилой американский империализм воспитывает в своих приверженцах дух независимости, деловой активности, индивидуализма, честности, порядочности и прочих предосудительных протестантских качеств, абсолютно, кстати, вредных и непригодных для строителей коммунизма, коими мы являемся. Наконец, в-четвертых, за то, что подвигает даже умных людей на бредовые высказывания относительно своей сущности. Я имею в виду Бертрана Рассела, заявившего, что не будь Америки, его взгляд на будущее человечества был бы куда более пессимистичным… Записали? А теперь Post Scriptum: ну, мол, и еще по мелочам этот империализм жутко ненавижу. За голливудский хэппи-энд, за fast food, за насильственное возвращение Сталину многих советских военнопленных и за идиотски проигранную войну во Вьетнаме. Кажись, все перечислил. Или я что-то пропустил, товарищ чекист?

– Не мог! Понимаете, не мог мой сын такое сказать! – вскричал безутешный отец «настоящего» Брамфатурова.

– А что он мог сказать из того, что сказал? – нет отставали специалисты от бедняги, привлекшего их на свою голову к разрешению неразрешимой задачи.

Слышно было, как майор закурил сигарету, подавил вздох, выдохнул дым, словом, попытался с толком воспользоваться естественной паузой для размышлений и припоминаний.

– Может быть, то, что говорил о Солженицыне? – пришел на помощь сердобольный психолог.

– Да, – подтвердил немедленно Владимир Ашотович. – Совершенно верно: о Солженицыне он говорил как мой сын: прямо, принципиально, не взирая на авторитеты…

– Но он там утверждает, что читал кучу подрывной литературы, – напомнил другой эксперт, кажется, большой спец по части паранормальных явлений. – Вы полагаете, это похоже на вашего сына?

– То, что утверждает – похоже. А вот, что читал… Пыль в глаза – это честно говоря, по-нашему, – признался майор несколько смущенно, но тем не менее с твердой непреклонностью.

– Скажите, Владимир Ашотович, а он делал какие-либо прогнозы или предсказания, которые затем подтверждались, раньше, до этого случая с побегом в Америку?

– Делал. Два или три раза угадал счет, с каким «Арарат» выиграет у «Спартака», «Пахтакора» и… кажется, у «Зенита» в последней игре…

– Имеется в виду не футбол, а нечто более грандиозное, какое-нибудь общественное событие, или катастрофа, или еще что-нибудь в том же духе…

– Нет, конечно! Ничего такого он не предсказывал. Он вообще не знал и десятой доли того, что знает сейчас. Если этой мой сын, то когда и где он мог всего этого набраться? А если не мой, то куда делся мой? Что с ним сделали? И зачем подсунули мне этого всезнайку? С какой целью? Если это делается на государственном уровне, меня следовало поставить в известность и объяснить, кто, что, зачем и почему! А не держать за дурака, авось и так сойдет, авось никто не заметит…

– Владимир Ашотович, – взмолились эксперты, – не смотрите на нас волком. Мы тут абсолютно ни при чем! Мы об этом вашем не вашем сыне вообще узнали только недавно. И судя по тому, что нас привлекли, органам самим многое в этом парне непонятно. Иначе, зачем нас было привлекать? А из это следует, что если даже и была подмена, КГБ тут тоже ни при чем…

– А кто при чем? ЦРУ, что ли? – с ядовитым сарказмом поинтересовался майор.

– Вот это нам и предстоит выяснить. Но уже сейчас можем сказать однозначно, что и ЦРУ здесь тоже не замешано. И вообще, по некоторым, пока еще косвенным данным, в этом деле приняли и, видимо, продолжают принимать участие неведомые нам силы… И это пока всё, что мы можем сказать!

– Мне? – уточнил майор.

– Нет, – возразили эксперты. – Почему только вам? Всем, кто этим интересуется. И вам тоже, Генрих Альбертович. И вам, Артавазд Месропович…

– Так что идите с миром, – додумался один из экспертов, поддавшись чарам интонации, заключить их общее слово библейским.

– Что?! Идите?! – вскричал Брамфатуров-старший. – Да никуда я не пойду, пока все не выясню!