Вторая попытка

– А что если майор не бредит, но говорит правду. Родительское сердце не обманешь… Хотя с другой стороны, мать этого Шустрика продолжает принимать его за своего родного сына… Для нас (меня и моей службы) было бы спокойнее положиться на сердце матери как на самый точный, самый безошибочный индикатор родства, и продолжать считать Шустрика обычным ереванским школьником, вдруг сделавшимся необычным. Так сказать, латентный период вундеркиндства вдруг завершился продолжительным приступом, если не припадком. Но в том-то и дело, что мы (я и мой отдел) обязаны исходить из худшего. А что может быть хуже, как не факт подмены у нас под носом обычного армянского школьника на необычного американского шпиона?.. Стоп, товарищ Анветангян (даже в мысленном разговоре с самими собой генерал не мог позволить себе личностных послаблений; по крайней мере, мысля на служебные, а не на частные темы, когда он, не церемонясь, адресовался к себе сугубо по-домашнему – Арто-джан)! А не занесло ли тебя в сторону от логики и вдаль от здравого смысла? Зачем это ЦРУ нужно?.. И в самом деле – зачем? Давай рассуждать здраво, то есть поставив себя на место противника. Вот, допустим, я – директор ЦРУ, пресловутый Уильям Е. Колби. Зачем мне подменять советского школьника на своего агента и ждать пока он дорастет до какой-нибудь интересующей мое ведомство должности, если максимум через пару лет мое директорство закончится вместе с полномочиями назначившего меня на эту должность президента Никсона? Из патриотизма, что ли? Из буржуазного империалистического?!. В это трудно поверить, даже мне самому. Ну то есть генералу Анветангяну под личиной Уильяма Е. Колби. Нет, без новых смелых допущений, видимо, не обойтись. Допустим, что этого Колби укусила оса. А еще лучше – энцефалитный клещ. В детстве. Вот он и вырос не обычным американским парнем, у которого одни доллары на уме, а этаким романтическим выродком, испытывающим определенные теплые чувства к вскормившей его империалистической родине. Что из этого следует? А из этого следует, что этот Колби не остановится ни перед чем, лишь бы внедрить своего агента в святая святых наших социалистических секретов. Но секретов у нас видимо-невидимо, уж в чем-чем, а с этим в нашей стране полный порядок – в смысле, никакого дефицита. Даже наоборот… Не отвлекайся, товарищ Анветангян, фронда тебе не к лицу. Даже мысленная… Итак, вопрос: на добывание каких секретов ориентирован, то есть тщательно подготовлен Шустрик? Первое, что бросается в глаза – это его чрезмерная, я бы даже сказал, нарочитая тяга к гуманитарным наукам. Тут тебе и литература, и история, и музыка, и этот… как его?.. психоаналитизм, что ли?.. В общем, психология… А между тем, согласно сигналам с мест, полученным Пятым отделом, на уроке физики он почему-то изложил какую-то формулу по-английски. Случайность? Школярский выпендреж? А если нет? Если прокололся, а потом опомнился и закамуфлировал свой прокол под подростковый выпендреж?.. Вот! Вот на какие секреты сориентирован Шустрик – на физические. Точнее, на ядерно-физические!.. Эх, какая жалость, что эти умельцы из Пятого управления не догадались поставить прослушку в кабинете физики! Как бы кстати пришлась сейчас это запись – понаблюдать каким образом фигурант пытается скрыть свои глубокие познания в предмете… Впрочем, не все еще потеряно. Путем кропотливой работы, думаю, можно будет восстановить если, не все, то наиболее важное… Следовательно, порядок действий таков: во-первых, срочно вызвать Тандоева (Мирумяна пока лучше не трогать, он после ночи в КПЗ и беседы с Шустриком в себя еще не пришел) и дать ему задание: опросить под тем или иным предлогом наиболее внушающих доверие участников урока физики, в том числе – учительницу на предмет познаний Шустрика в физической дисциплине. Во вторых, поговорить прямо сейчас с названным отцом объекта, чтоб не подымал раньше времени шухер насчет подмены его сына агентом ЦРУ; мол, важное государственное дело, вы как офицер, должны понимать. Со своей стороны обещаю вам найти и вернуть вашего настоящего сына. Слово офицера! Будьте на связи. Обо всем подозрительном сообщайте незамедлительно, ибо это в ваших же интересах…

Только успел генерал Анветангян додумать свои важные мысли, как в дверь комнаты постучали и, не дожидаясь приглашения, вошли. Просто проходной двор какой-то, а не цитадель тайной полиции!

Однако, вместо взыскующего ясности и жаждущего справедливости одного майора, в комнату вошло сразу два, правда, с одним и тем же крайне невеселым выражением на своих физиономиях. Навскидку утешало одно: отца (или отчима) Дидро среди них не было…

– Чрезвычайное происшествие, товарищ генерал! – заявил майор Тандоев.

– Непредвиденное известие, товарищ генерал! – перебил его майор Анхамперян.

– Что? Что такое? – выпрямились на седалищах своих оба генерала.

– Захожу я в аппаратную нашей наружки… – начал Тандоев.

– Заглядываю я к нашим Николаям Николаевичам в отдел… – гнул свое Анхамперян.