Вторая Пуническая война

Почему это произошло, сказать невозможно, здесь даже всезнающий Тит Ливий теряется в догадках: «Через два дня, чем-то раздраженные или рассчитывая на более легкую службу, двести семьдесят два всадника – нумидийцы с испанцами – перешли к Марцеллу; они верно и храбро послужили в эту войну римлянам. За доблесть испанцы получили после войны землю в Испании, а нумидийцы – в Африке» (Liv. XXIII, 48). Но как бы там ни было, Марк Клавдий получил хорошее подкрепление в лице этих наездников, а Ганнибал чувствительный удар по престижу. Возможно, что именно этот инцидент и вынудил карфагенского полководца отказаться от активных действий у Нолы. Ганнибал приказал Ганнону возвращаться на Бруттийский полуостров, а сам увел армию на зимовку в Апулию.

Марцелл тоже недолго оставался в Ноле. После отступления Ганнибала консул Квинт Фабий Максим Кунктатор, чья армия вела боевые действия в районе Капуи, вывез практически все запасы продовольствия из Нолы и Неаполя в свой лагерь под Свессулой. Гаю Клавдию было приказано оставить в Ноле сильный гарнизон, а остальные войска увести в Рим. Мотивировал своё решение Кунктатор тем, что союзников необходимо избавить от трат на содержание легионов. Марцелл повиновался и покинул город. В очередной раз римлянам удалось отстоять Нолу.

* * *

Подведем некоторые итоги. Как следует из текста Тита Ливия, активные боевые действия у Нолы продолжались трое суток с перерывом в один день, когда из-за дождя противники не могли сражаться. Ливий так прокомментировал итоги первого дня боев: «В этот день схватка была небольшой и только дразнила; римляне вернулись в город, пунийцы в лагерь. У пунийцев погибло человек тридцать, смятых при первой вылазке, у римлян – пятьдесят» (XXIII, 42). Судя по всему, так оно и было, поскольку сражение закончилось так же быстро, как и началось. Плутарх об этой стычке вообще не упоминает.

Зато вторая битва, состоявшаяся через день, вызывает гораздо больше вопросов, чем дает ответов. Обратим внимание на то, что большую часть рассказа Тита Ливия об этом сражении занимает не описание тактических изысканий Марцелла и Ганнибала, а их… речи! Сначала очень длинную и скучную речь произносит проконсул, а затем Ганнибал разражается не менее скучным и длительным монологом. Причем всё это происходит в разгар битвы! И что интересно – Марк Клавдий, стремясь поднять боевой дух легионеров, на чем свет стоит бранит карфагенян, а Ганнибал, желая заставить своих воинов храбро сражаться, тоже ругает пунийцев почем зря. Как видим, больше всего в этой словесной перепалке достается именно карфагенским солдатам. Причем не только от вражеского военачальника, но и от собственного командира. Очевидно, это и сломило их волю к победе, по крайней мере, так следует из текста Ливия. Но, как известно, битвы одними речами не выигрываются, а полководцы на поле битвы состязаются не в ораторском искусстве.

Больше всего удивляет то, что Тит Ливий никак не объясняет столь неожиданную победу своих соотечественников. Вообще. Получается, что квириты победили благодаря красноречию Марцелла и мощной группе поддержки местных жителей – «римляне становились все смелее; не только вождь ободрял их, ноланцы приветственными криками разжигали воинский пыл» (Liv. XXIII, 46). Несомненно, большую роль сыграл и своевременно отданный проконсулом приказ: «Марцелл велел налечь на врага, побежденного позавчера» (Liv. XXIII, 45). Проблема в том, что «позавчера» римляне никого не побеждали, об этом даже сам Ливий не упоминает, поскольку разразившаяся буря помешала сражению. Римский историк просто запутался в своих показаниях, желая лишний раз показать всю героичность своих героических соотечественников.