Вторая Пуническая война

Город Энна находился в самом центре Сицилии и благодаря своему местоположению играл важнейшую стратегическую роль. Энна не только обладала мощнейшими укреплениями, но и находилась в труднодоступном месте. Цицерон в «Речи против Гая Верреса» так описывает этот город: «Энна… расположена на очень высоком, господствующем над окрестностью плоскогорье с неиссякающими источниками; со всех сторон подъем крут и обрывист» (in C. Verrem. II, IV, XLVIII). Об этом же пишет и Тит Ливий: «Энна расположена на высоком месте, обрывистом со всех сторон. Место было неприступным» (XXIV, 37). Римское командование понимало значение Энны и поставило в городе сильный гарнизон, расположившийся в акрополе. Командовал воинами Луций Пинарий, человек коварный, жестокий и решительный. Внимательно отслеживая настроения горожан и анализируя ситуацию на острове, Пинарий пришел к выводу о том, что в Энне может произойти выступление против римлян. А перебьют местные жители его людей или просто изгонят, для Пинария значения не имело, для него на первом месте был приказ. Приказ же гласил, чтобы он удержал этот город. Поэтому военачальник усилил караулы, а легионерам приказал днем и ночью находиьтся в состоянии полной боевой готовности. Исходя из принципа, что если хочешь что-то сделать хорошо, то сделай это сам, Пинарий лично обходил сторожевые посты и стены крепости.

Тит Ливий пишет как о доказанном факте, что власти Энны вступили в переговоры с Гимильконом и пообещали ему сдать город. После чего отправились к Пинарию и потребовали у него ключи от городских ворот. По результатам длительных переговоров, римлянин заявил, что пусть все граждане Энны завтра соберутся на собрание в городском театре, «он хочет знать, исходит ли требование от немногих или от всего города» (XXIV, 37). Но здесь есть один нюанс.

По большому счёту, если бы граждане Энны замыслили что-то нехорошее против римлян, то они бы постарались сохранить свои намерения в строжайшей тайне. Идти же к командиру гарнизона и требовать от него ключи от ворот города было верхом глупости, поскольку в этом случае намерения горожан становились очевидны. Что, в свою очередь, должно было спровоцировать ответную реакцию со стороны римлян, и реакцию достаточно жесткую. Это было ясно всем, в том числе и членам городского совета Энны. Поэтому можно предположить, что никто к Пинарию не ходил и никаких ключей не требовал, а вся эта история понадобилась Ливию для того, чтобы хоть как-то обелить своего соотечественника. Да и подробной информацией о готовящейся измене командир гарнизона не располагал, иначе бы Тит Ливий об этом прямо сказал, а не выдумывал разные сказки. Вне всякого сомнения, Пинарий знал о том, что в городе царят антиримские настроения, но не более того. Однако у страха глаза велики, и слухи об избиении римского гарнизона в Мургантии спровоцировали военачальника на подлое дело.