Вторая рота

Зубов продолжал упиваться своей радостью:

– Между прочим, большинство в год ходить начинают, а моей ещѐ

года нет. Представляешь?!

– Это наследственное, – кивнул Шматко. – Моя тоже рано пойдѐт…

Э-э… то есть мой пойдѐт…

– Чувства такие – словами не передать! – радовался Зубов.

Шматко наклонился и выставил перед капитаном бутылку пива:

– На вот… Можешь это событие отметить…

– Ого! Ты что, фокусник? Чего там у тебя? – Заглянув под стол

прапорщика и увидев два ящика пива, капитан присвистнул от

удивления: – Ни фига себе… Ты что… пивной магнат?

171

– Это я выиграл, – ответил прапорщик. – Приз, понимаешь. Акция

у них была, под каждой десятой крышечкой – приз.

Скрипнув ящиком стола, прапор достал открывалку и отковырнул

пробку. Под этой приза не было.

– Пустая, – вздохнул прапорщик. – Я хотел путешествие

выиграть… Свадебное – у нас же не было. На двоих – в Польшу. Да вот –

не повезло…

– Не повезло? – удивился Зубов. – За одну бутылку два ящика!

– Как же – за одну! – невесело ухмыльнулся Шматко. – Чтобы эти

два выиграть, мне один выдуть пришлось! Мучиться, понимаешь!

– Да уж, мучение, всем бы такое мучение, – покачал головой

Зубов и приложился к бутылке. Эффект был, как видно, совсем не

таким, как он ожидал, – лицо капитана скривилось. – Чѐ-то как-то…

– Во-во. Оно такое, – кивнул прапор. – На любителя, прямо

скажем… А ты говоришь – повезло…

Налицо было неразрешимое противоречие – имеется халявное

пиво, но пить его невозможно – после первого ящика уже нет сил

употреблять этот напиток непередаваемо отвратительного вкуса. Что

может быть страшнее для прапорщика – иметь халяву, но не иметь

возможности еѐ использовать.

От таких противоречий можно и рассудком подвинуться, но

Шматко неожиданно осенило. Прихватив с собой пару бутылок, он

отправился

к

Данилычу,

которого

решил

завербовать

в

бизнес-партнѐры.

Посылка Лаврова оказалась с секретом, о содержании которого

он сам догадался только тогда, когда прочитал письмо, вложенное в

коробку среди прочего ненужного хлама, присланного с гражданки

друзьями.

В этом послании, содержащем последние новости с гражданки и

несколько бородатых анекдотов, имелась ещѐ и таинственная строчка,

которая гласила: «Загляни в негативы, приколешься ещѐ больше…»

172

Лавров последовал инструкции, но, открыв пластиковую

коробочку из-под фотоплѐнки, нашѐл в ней совсем не негативы, а

небольшой пластиковый пакетик с белым порошком. Дегустация

порошка на вкус и запах, немедленно проведѐнная Лавровым в кабинке

туалета, не оставила сомнений – друзья подогнали ему «кислоту», и

«кислоту» очень не слабого качества.

Ладони Лаврова вспотели от одного только предчувствия

предстоящего кайфа, а мозг лихорадочно заработал, выплѐвывая

сакраментальные вопросы: «Где? Когда? С кем?»

За окном сортира противно шуршал по асфальту веник – Нестеров

наводил уставной порядок.

«Неплохая кандидатура…» – прикинул в уме Лавров и не стал

откладывать дело в долгий ящик.

– Нестер, оттопыриться хочешь? – спросил он.

– Чего? – с ходу затупил боец.

– Тихо ты! – Лавров напустил на лицо таинственной жути и

оглянулся по сторонам. – Ну оттянуться, понимайт? Ферштейн,

Нестеров? Кайфануть, андестенд?

– Как это?

– Это волшебная амброзия, – Лавров достал баночку из кармана, –

крутняк, улѐт…

– Чего? – Тупость Нестерова в некоторых вопросах, несмотря на

его рекордно высокий УИ, была непробиваема.

– Кислота есть! – напрямую попѐр Лавров.

– Соляная?

– Уксусная… – Лавров понял, что с этим товарищем кайфа не

замутишь. – Ладно, трудись, Папа Карло…

Нестер, оставшись в полных непонятках, вернулся к наведению

уставного порядка. Лавров решил продолжить поиски торч-партнѐров в

казарме.

173

Данилюк настороженно отнѐсся к предложению Шматко.

– Слушай, а чего его продавать? – спросил он, крутя в руках

демонстрационную бутылку. – Сам бы выпил, и все дела.

– Да я уже смотреть на него не могу. – Шматко полоснул себя по

горлу ребром ладони. – Оно у меня уже вот где. Мне бы деньги отбить,

Данилыч…

– Пиво «Пенное», – прочитал этикетку начальник склада. – Новое,

что ли?

– Ага, в акцию выиграл.

– Пейте пиво «Пенное», будет попа вот такенная, – ухмыльнулся

Данилыч, разведя руки в стороны.

– Шутки в сторону, товарищ прапорщик, – нахмурился Шматко. – Я

тебе дело говорю. Так что, толканѐшь?

– Можно попробовать. – Данилыч превратился в воплощение

снисходительности. – Только так… Деньги после реализации.

– Лады!

– Моя доля – пять бутылок!

– По рукам!

Шматко не торговался, и уже одно это было подозрительно.

– Погоди, – сказал Данилюк, вырывая свою ладонь из клешни

Шматко. – Сначала попробовать надо.

– Да на хрена?. – начал Шматко, но было уже поздно – что-что, а

вскрывать пивные бутылки Данилыч умел почти мгновенно. – Эх…

– Чего это? – Прапор остановил бутылку у самого рта.

– Ты это… С утра пить собираешься?

– Ну ты, блин, даѐшь, Николаич! Почему пить? Это же пиво.