Читаем Вторая жизнь Марины Цветаевой. Письма к Анне Саакянц 1961–1975 годов полностью

Анечка! Наш предполагаемый (последний) состав грандиозен, и, во всяком случае, коли потребуется, есть чего «ужимать». Насчет «Комедианта»[683], который остался под вопросом и который целым циклом (полным) пойти не сможет при любых условиях (так как там не то 26, не то 36 стихотворений!), — есть гениальный вариант 1940 г., когда мама ужала цикл до 4-х стихов: 1) — «Я помню ночь» (24 стр.), 2) «Вы столь забывчивы» — 18 стр., 3) «Ваш нежный рот» (12 стр.) и 4) «Бренные губы и бренные руки». Получается 72 строки, которые можно всадить за счет «облегчения» какого-нибудь из ранних годов.

«Бога»[684] высаживать жалко. Чудные стихи. Без «Эмигранта»[685] можно обойтись (в 1940 г. мама хотела дать 2 последних стиха «Бога»).

Стихи к Гронскому («Надгробье» или «Надгробие» (Н. П. Г.) по тетради 1940 г. «Иду на несколько минут» — 16, «Напрасно глазом» — 28, «За то, что некогда» — 12, «Удар заглушенный» — 20, «Оползающая глыба» — 16. Может быть, если «Удар» не удастся восстановить по черновикам, дать отрывки в комментарии[686].

«Стихи Сироте», порядок: 1 — «Ледяная тиара» (8); 2 — «Обнимаю тебя кругозором» (24); 3 — «Могла бы, взяла бы» (28); 4 — «На льдине…» (12); 5 — «Скороговоркой» (6); 6 — «Наконец-то» (20); 7 — «Шаг за шагом» (8) <порядок 1980 г.>[687]. После цикла, впритык, но с циклом не сливая, помещаем «Летящие листья»[688].

«Вскрыла жилы»[689] — 6-го января 1934.

«Деревья» (Париж)[690] — судя по беловой (увы, не вполне беловой, ибо последние вещи часто с «дырками» — тетрадочке — 1934 г. (без дня) — вслед за «Вскрыла жилы». Пока ориентировочно так и ставьте, а я уточню по черновой. В этой тетради даты часто смещены, мама торопилась переписывать.

Не помню, есть ли у Вас эпиграф к «Деревьям» (Парижу) — если нет, перепишите:

Мятущийся куст над обрывом —Смятение уст над наплывомЧувств…

Где искать сведенья о дубе св. Людовика, под которым он творил правосудие?[691] Во Франции каждый школьник знает, и я знала, но забыла, где находится это самый дуб. Кажется, в St. Germain, королевском поместье. Может быть, в большом Ларуссе есть; надо смотреть на Chêne (дуб) и на St. Lovis.

В тетради 1940 г. (где подготовка несостоявшейся книги) «Школа стиха»[692] названа «Диалог с Гамлетом» («Гений» взят как мужской род «Музы»). Если в «тагеровском» списке книги стих назван «Школой стиха», то второе название («Диалог с Гением») дать в комментариях? Так же, как предполагавшееся «Пара» (для «Двое»)?[693]

К сожалению, строфу из «Автобуса» «Чьей-то победы великодушье» (после буйвола) придется высадить, так как она дублирует следующую, т. е. повторяет слух (школьник не слышит пчел, узник не слышит птиц). Очень жаль, так как очень хорошо, но нельзя. Придется дать в разночтениях. Простите, что Вас заставила лишний раз простукать на машинке.

В продолжающемся потоке приветствий по поводу вечера — единственный диссонанс: Дружинина[694], которой всё не понравилось, особенно… чтение Пушкинской прозы Журавлевыми, а уж чтение Наташи Журавлевой душа ейная не принимает. Бедная, очевидно, очень страдает, что не была приглашена участвовать, в то время, как какая-то Наташка, «по блату»…

«Макснахер»[695] не звонил; вспомнила, что у Крученых есть, как я слышала, тексты французских переводов (не знаю, все ли) — и, возможно, в лучшем, чем у меня, виде, так как часть «моих» беловиков — с пробелами, которые надо воссоздавать по черновикам. Возможно, что этими, т. е. кручеными, текстами Вакс и воспользуется. Сейчас, наверно, Крученых будет бойко торговать остатками цветаевского, еще не распроданными — и за хорошую цену!

Орел прислал поздравительную картинку «он и она», изображенных гуашью на шелку, с лаконичным «С Новым годом! ВЛОрлов». Это, конечно, перл моей коллекции, достигшей в этом году 70 штук. Моя выставка манежными недостатками не страдает. Кстати, «скульпторы» разобъяснили мне, что абстрактное искусство — дело рук международной еврейской организации «Джойнт»[696]. Тоже красиво. «Автобусные» комментарии не доперепечатала, вышлю завтра. Анечка, напишите, как дела на работе, «обошлась ли» Ваша поездка? Обнаружилась ли «Ирина»? Целуем, будьте здоровы!

А. Э.

2

6 января 1963 г.

Милая Анечка, посылаю Вам автобусные потуги; постаралась всё ужать. Вариантов еще очень много, но места ведь нет. Спасибо за письмо! Очень рада, что Вам еще раз поверили на работе, что Вы такая несчастная больная, когда Вы обнакновенный похититель ёлок. Сегодня Ваша добыча — главное действующее лицо на Мерзляковском — Сочельник ведь! Господи! Представляете себе, как мило и трогательно сегодня у тетушек… будет обязательно рождественская кутья[697] и куча старушек вокруг.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мемуары, дневники, письма

Письма к ближним
Письма к ближним

«Письма к ближним» – сборник произведений Михаила Осиповича Меньшикова (1859–1918), одного из ключевых журналистов и мыслителей начала ХХ столетия, писателя и публициста, блистательного мастера слова, которого, без преувеличения, читала вся тогдашняя Россия. А печатался он в газете «Новое время», одной из самых распространенных консервативных газет того времени.Финансовая политика России, катастрофа употребления спиртного в стране, учеба в земских школах, университетах, двухсотлетие Санкт-Петербурга, государственное страхование, благотворительность, русская деревня, аристократия и народ, Русско-японская война – темы, которые раскрывал М.О. Меньшиков. А еще он писал о своих известных современниках – Л.Н. Толстом, Д.И. Менделееве, В.В. Верещагине, А.П. Чехове и многих других.Искусный и самобытный голос автора для его читателей был тем незаменимым компасом, который делал их жизнь осмысленной, отвечая на жизненные вопросы, что волновали общество.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Елена Юрьевна Доценко , Михаил Осипович Меньшиков

Публицистика / Прочее / Классическая литература
Вторая жизнь Марины Цветаевой. Письма к Анне Саакянц 1961–1975 годов
Вторая жизнь Марины Цветаевой. Письма к Анне Саакянц 1961–1975 годов

Марину Цветаеву, вернувшуюся на родину после семнадцати лет эмиграции, в СССР не встретили с распростертыми объятиями. Скорее наоборот. Мешали жить, дышать, не давали печататься. И все-таки она стала одним из самых читаемых и любимых поэтов России. Этот феномен объясняется не только ее талантом. Ариадна Эфрон, дочь поэта, сделала целью своей жизни возвращение творчества матери на родину. Она подарила Марине Цветаевой вторую жизнь — яркую и триумфальную.Ценой каких усилий это стало возможно, читатель узнает из писем Ариадны Сергеевны Эфрон (1912–1975), адресованных Анне Александровне Саакянц (1932–2002), редактору первых цветаевских изданий, а впоследствии ведущему исследователю жизни и творчества поэта.В этой книге повествуется о М. Цветаевой, ее окружении, ее стихах и прозе и, конечно, о времени — событиях литературных и бытовых, отраженных в зарисовках жизни большой страны в непростое, переломное время.Книга содержит ненормативную лексику.

Ариадна Сергеевна Эфрон

Эпистолярная проза
Одноколыбельники
Одноколыбельники

В мае 1911 года на берегу моря в Коктебеле Марина Цветаева сказала Максимилиану Волошину:«– Макс, я выйду замуж только за того, кто из всего побережья угадает, какой мой любимый камень.…А с камешком – сбылось, ибо С.Я. Эфрон, за которого я, дождавшись его восемнадцатилетия, через полгода вышла замуж, чуть ли не в первый день знакомства отрыл и вручил мне – величайшая редкость! – генуэзскую сердоликовую бусу…»В этой книге исполнено духовное завещание Ариадны Эфрон – воссоздан общий мир ее родителей. Сложный и неразрывный, несмотря на все разлуки и беды. Под одной обложкой собраны произведения «одноколыбельников» – Марины Цветаевой и Сергея Эфрона. Единый текст любви и судьбы: письма разных лет, стихи Цветаевой, посвященные мужу, фрагменты прозы и записных книжек – о нем или прямо обращенные к нему, юношеская повесть Эфрона «Детство» и его поздние статьи, очерки о Гражданской войне, которую он прошел с Белой армией от Дона до Крыма, рассказ «Тиф», где особенно ощутимо постоянное присутствие Марины в его душе…«Его доверие могло быть обмануто, мое к нему остается неизменным», – говорила Марина Цветаева о муже. А он еще в юности понял, кто его невеста, первым сказав: «Это самая великая поэтесса в мире. Зовут ее Марина Цветаева».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Лина Львовна Кертман , Марина Ивановна Цветаева , Сергей Эфрон , Сергей Яковлевич Эфрон

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Соблазнитель
Соблазнитель

В бунинском рассказе «Легкое дыхание» пятнадцатилетняя гимназистка Оля Мещерская говорит начальнице гимназии: «Простите, madame, вы ошибаетесь. Я – женщина. И виноват в этом знаете кто?» Вера, героиня романа «Соблазнитель», никого не обвиняет. Никто не виноват в том, что первая любовь обрушилась на нее не романтическими мечтами и не невинными поцелуями с одноклассником, но постоянной опасностью разоблачения, позора и страстью такой сокрушительной силы, что вряд ли она может похвастаться той главной приметой женской красоты, которой хвастается Оля Мещерская. А именно – «легким дыханием».

Збигнев Ненацкий , Ирина Лазаревна Муравьева , Мэдлин Хантер , Элин Пир

Исторические любовные романы / Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Эпистолярная проза / Романы