Второе начало волшебства

Девушка периодически убирала флейту от губ и подпевала себе под нос слова песни. Только немного не те, что знал я, но очень похожие. Да и мелодия было чуть другой. Я обернулся вокруг. Кроме лачуги и девушки в ней, кругом стояла полная тьма. Даже звёзд не было видно, хотя небо должно было быть чистым.

— И куда я попал?

Слова, произнесённые мной вслух, словно утонули в окружающей тьме, а девушка даже не обратила на меня внимания. Я решил постучаться, но мой стук был настолько глухим, что даже я его толком не услышал. Тогда я решил открыть дверь, но у меня ничего не вышло. Тогда я решил привлечь внимание девушки и снова подошёл к окну.

Девушка была всё ещё там, но сильно изменилась. Теперь там сидела та же девушка, но уже немного старше, всё перед той же лампадкой, только совсем потрёпанной. Она совсем не плакала, а играла песенку своим детям-близнецам. Те заворожённо слушали её, поневоле, я тоже заслушался и даже забыл, что хотел привлечь её внимание. Песня уже практически полностью была похожа на ту, которую знал я. Только имя героя было другим, но оно и так меняется в зависимости от того, где ты эту песню поёшь. Девушка играла куплет, потом пела, а на припеве ей подпевали близнецы. Когда она закончила, дети захлопали в ладоши.

— Вот такая песенка получилась про вашего папку.

— Мама, можно ещё разок? Нам так понравилось.

Девушка улыбнулась и кивнула.

— Ну давайте ещё разок.

И тут я очнулся, потому что кто-то схватил меня за плечо. Я подскочил на месте, но тут же успокоился. Передо мной сидел Панкрат, а я только сейчас понял, что всё, что девушка с близнецами была всего лишь сном.

Глава двадцать шестая Барьер

— Панкрат, как ты сюда попал?

Сон ещё не ушёл из головы, потому я не сразу понял, где нахожусь. Но, тряхнув головой, сразу вспомнил события накануне.

— Да вот так и попал. Песню твою услышал, так сразу и выдвинулся. Очень уж ты её здорово исполняешь, Иван. Где так научился.

— Панкрат, да это и не я вовсе, а вот.

Я протянул Панкрату флейту, но тот лишь мельком глянул на неё.

— Инструмент, даже волшебный сам по себе не работает, запомни Иван. Второе начало волшебства знаешь о чём говорит?

— Что ничто ниоткуда просто так не возьмётся. Но это тут при чём?

— При том. Вот смотри, есть у тебя молоток, есть гвоздь. Сможешь его забить?

— Смогу.

— Правильно, потому что ты перераспределяешь кинетическую энергию. Ты тратишь энергию, замахиваясь молотком, добавляешь силу притяжения, плюс вес руки, плюс вес молотка, плюс энергию, выработанную рукой, которая, к тому же, работает как рычаг. И всю эту накопленную энергию направляешь в гвоздь, который имеет маленькую площадь соприкосновения с поверхностью. Понятное дело, что часть накопленной энергии рассеивается, но основное дело ты сделал — передал молотку энергию, а тот, в свою очередь, передал её в гвоздь. Но для этого тебе что нужно? Во-первых, руки, во-вторых умение ими пользоваться. Вот и с волшебными предметами то же самое. Кто попало ими воспользоваться не сможет.

— Кажется, я начинаю понимать. Я передаю флейте частичку магии, и она начинает работать?

— Вот именно. Мало того, что тот, кто пользуется предметом, должен перераспределить потоки магические, так он ещё и должен правильно это сделать. Как с руками и молотком. Попробуй попросить корову молотком махнуть. Думаю, ничего из этой затеи не выйдет.

Я нахмурился. Определённо, в словах Панкрата был смысл.

— Но, Панкрат, я же ничего особенного не делаю. Просто играю на ней.