Второе рождение Жолта Керекеша

Ольга принялась повторять, но путалась и сбивалась, и они оба над этим смеялись. Потом они обнаружили, что сумерки кончились и наступил вечер. Ольга заспешила домой. После этого на углу улицы Чабы они еще добрых полчаса говорили без умолку. В Шиофоке, рассказывала Ольга, она как-то села верхом на козу. У козы был такой твердый, прямо каменный позвоночник, что несколько недель у нее, Ольги, не проходили синяки. Жолт, держа ее за руки, признался, что никогда не сидел верхом на козе, зато в Надьма?роше сделал попытку сесть на муракёзского жеребца. Но коварный жеребец схватил зубами его рукав и оторвал от рубашки. Иными словами, лошади тоже кусаются. А вчера, на лету подхватила Ольга, в продовольственном магазине она хотела погладить совсем крохотного ребенка, но мать отчаянно закричала, что он кусается. Жолт тут же рассказал о четырехлетнем мальчугане, разговор с которым передавался по радио. Когда корреспондент, знакомый Жолта, на секунду отвернулся, малыш запихнул себе в рот микрофон. Потом Жолт рассказал, как он ворует иногда черешню в саду на склоне холма. Ольга скороговоркой сообщила, что в день рождения ей подарили зонтик от солнца и что Жолт непременно должен его посмотреть. Снова напомнив, что ей надо спешить, она все же спросила, принимает ли он лекарства, и, получив утвердительный ответ, удивилась, откуда лекарству известно, в каком месте и что болит. На прощание они торопливо поцеловались и разошлись.

Расставшись с Ольгой, Жолт повернул к горам. И подумал, что с лета почему-то страшится тьмы. Как давно прошло лето! Они шли с Зебулоном по Хе?дьалской дороге, пес бежал рядом и поминутно с удивлением оборачивался назад, потому что хотел домой. Но Жолт, не оглядываясь, мчался вперед. Он задыхался, и грудь его распирала новая, совсем незнакомая радость.

Зебулон внезапно исчез, и тут же послышался подозрительный шум.

— Назад! Ты гоняешь кур? Может, ты спятил? — спросил его Жолт.

Зебулон, запросив прощения, завилял хвостом, а Жолт прибавил шагу: в саду кто-то ругался.

Жолт шел торопливо, но через некоторое время устало прислонился к дереву. Зебулон дрожал от холода.

— Я и представить себе не мог, что на свете бывает такое, — говорил Жолт, глядя перед собой и счастливо улыбаясь.

Владевшее им с утра ощущение, что он похож на подопытную букашку, осталось в такой неизмеримой дали, словно это касалось не его, а другого, постороннего человека.

На красном циферблате своих часов он с великим трудом разглядел стрелки. Было десять часов.

*

Незадолго до десяти Тибор ворвался в кабинет Керекеша.

— Где мальчик? — спросил он.

Из-за лампы, похожей на пушку, Керекеш грозно взглянул на брата. Но взгляд должного эффекта не произвел: старик ничего не замечал и лишь пытался что-нибудь разузнать.

— Я не имею ни малейшего представления, — продолжал Тибор торжественно, — где сейчас находится мальчик.

Магда, расчесывавшая красной гребенкой искрящиеся от влаги русые волосы Беаты, молча взглянула на мужа.

«У кого из нас есть представление?» — спросил сердитый взгляд Керекеша.

«Ни у кого», — терпеливо ответил взгляд Магды, не терявшей надежды, что Жолт сию минуту заявится, выпалит какую-нибудь свою дурацкую шуточку и Керекеш усталой улыбкой сотрет со своего лица гнев. Потому что мальчика надо обязательно щадить.

— Я уже догадался, что вам это неизвестно. Никто не знает, где шатается мальчик. Дрова в подвале складывал я один, и у меня разломило поясницу. Стал искать Жолта, его нигде нет. А стемнело уже изрядно. Да, изрядно. Тамаш, заявляю тебе, что такое положение ненормально. Помнишь, что было в прошлом году? Мальчик пришел домой пьяным!

— Я приготовила тебе югурт, Тибор, — сказала Магда, стремясь направить разговор в другое русло.

— Прекрасно, — коротко отозвался старик. — Но куда девался мальчик?

— Я думаю, on идет по следу, — беспокойно вертясь, подала вдруг голос Беата.

Керекеш, жалея девочку, заставил себя улыбнуться. Магда протянула руку за феном с таким озабоченным видом, словно сейчас это было самое важное дело на свете.

— Ночью? По следу? — сердито прошипел Тибор. — По чьему ж это следу, позвольте узнать? В одиночку никто по следу не ходит.

— Постой, я вспомнила: Жолт звал с собой Дани, — сказала Беата.

Керекеш со слабой надеждой слушал их диалог, но не унизился до расспросов Беаты. Девочка явно лгала. «Это мне напевает синичка», — раскрыл он быстро немудреную тайну.

— Тебе изменила память, девочка! — воинственно затоптался Тибор. — Как раз вчера я и мать Дани обменялись между собой мнениями. Да, по-моему, это было вчера.

— А сегодня совсем не вчера! — стараясь запутать старика, воскликнула с загоревшимися глазами Беата.

Но Тибор был в боевом настроении.

— Это я знаю прекрасно, милая. Сегодня же воскресенье.

— Да, конечно…

— При чем же тут «да, конечно»? Я ведь говорю о другом.

— Дядя Тиби, послушай! В воскресенье у Зебулона экзамен.

— В воскресенье? — неуверенно спросил Тибор, потому что с временем он был в неладах постоянно.

— Конечно. В будущее воскресенье.