Второй после Мадары (СИ)

Наруто и Курама некоторое время продолжали погоню, однако биджу удалялись какими-то скачками, словно преодолевали за раз огромные расстояния в секунды. Три таких видимых скачка — и они пропали совсем. След их чакры оказался до конца заглушён другими — это означало только одно: они уже чрезвычайно далеко.

— Ну и что это было?! — утёр пот со лба Наруто.

— Теперь я наконец-то могу выйти?! — сердито выпалила Ханаби, скрестив руки на груди. — Сколько можно? Я тоже шиноби и кое-что могу! Я могла помочь!

— Это был приказ вашего отца, Ханаби-сама, — ответил шиноби, тот самый, напарник Токумы, которому отец сразу же после сообщения о нападении на деревню велел отвести её в убежище под домом и ни под каким предлогом не выпускать. Кроме них, здесь были женщины, дети и старики клана. Во время отстройки деревни после нападения Пейна было решено под каждым крупным зданием сделать такие бомбоубежища.

— Это унизительно!

Шиноби развёл руками: дескать, понимаю, сожалею, но ничего не могу поделать.

— Хиаши-сама волнуется за вас. Вы будущая глава клана. Мы все хотим, чтобы вы были в безопасности.

— Глава клана, глава клана! Надоело! — Ханаби надулась и отвернулась. — Почему меня никто не спрашивает, чего я хочу! — она пользовалась тем, что можно позволить себе выпустить пар: перед отцом такую истерику не устроишь.

Огромный люк наверху открылся и свет оттуда резанул по глазам.

— Всё закончилось! Враг отступил! — отрывисто раздалось из отверстия. — Была команда, разрешено покинуть убежища!

Ханаби первая метнулась к лестнице, едва не сбив с ног по дороге какого-то мальчишку-подростка. Кроме представителей клана Хьюга, здесь были жители маленьких соседних домов, для которых это бомбоубежище являлось ближайшим. Мальчишка посмотрел на неё отсутствующим взглядом, от которого Ханаби поёжилась. Но ничего не сказал.

Оказавшись на улице, она огляделась: отсюда каких-либо разрушений не было видно. Она заметалась в поисках лиц в форме шиноби, чтобы узнать, что произошло и все ли живы. Но попадались почему-то одни гражданские, и Ханаби решила впустую не тратить время:

— Бьякуган!

Ханаби охнула. Но не только от того, что впервые применила бьягукан за столько долгое время, и к тому же после болезни. Было ещё две причины.

Первая — с востока часть внешней, защитной стены деревни была разрушена, и рядом несколько домов частично превратились в груды камня. Под обломками виднелся маленький сгусток чакры. Остальные, большие сгустки, скользили мимо — по своим делам. Похоже, тот видела только Ханаби. Он был недвижим.

И второе — чуть дальше, ближе к югу, концентрация всеобщей суеты достигала апогея. По-видимому, там произошло что-то страшное.

Что может быть страшнее смерти, Ханаби представить было сложно. Несколько смертей?.. Смерти детей?..

Почти не раздумывая, она метнулась на восток.

Она рассмотрела вблизи сгусток чакры под камнями. Ребёнок был жив и цел, он попал ровно между кусками стены, что его и спасло, однако сверху это место прочно завалило. Ханаби постаралась сдвинуть нагромождение, но потерпела неудачу.

Она беспомощно оглянулась по сторонам, но, как назло, прохожие именно сейчас здесь повывелись, а отряд, разгребающий завалы (Ханаби была уверена, что такой есть), по-видимому, сюда ещё не добрался.

Не деактивируя додзюцу, Ханаби сконцентрировала чакру в тенкецу на ладонях. Незадолго до кайтена Неджи учил её этой технике… Она довольно сложна — поток испускаемой чакры должен быть мощным. Ханаби ни разу не приходилось её применять по назначению. А теперь повод как нельзя кстати.

— Восемь триграмм: Камнерушащий удар!

С первого раза по камню поползла змейка-трещина. Со второго он разлетелся вдребезги.

Крылья успеху Ханаби подрезало то, что освобождённая девочка лет четырёх тут же вскрикнула и схватилась за ручку. Осколок разрушенной глыбы вонзился в неё — не слишком глубоко, но для ребёнка более чем ощутимо, — а вытекшая кровь покрылась осевшей сверху каменной крошкой.

Ханаби пожалела, что нет с собой аптечки. Медик, блин.

— Не плачь. Сейчас мы найдём твоих родителей, — Ханаби осторожно достала ту из расщелины.

Однако девочка и не думала успокаиваться. Она рыдала навзрыд у неё на руках. Ханаби чуть было не пожалела о том, какая ответственность на неё свалилась. Что теперь делать?

Вдруг какой-то проходивший мимо шиноби выхватил у неё девочку и куда-то стремительно понёсся с той на руках. Ханаби не успела ничего понять и ошеломлённо проводила его взглядом вслед.

Она ощутила укол фрустрации. Ей хотелось благодарности, чтобы её заслуги оценили. Не получив ничего, она почувствовала себя использованной; но в то же время испытала облегчение: больше не надо было думать, что делать со спасённой девочкой.

Между тем суета у южной стены поутихла. Большинство разбежались по насущным делам: нужно было приводить в порядок деревню. Когда Ханаби оказалась там, она увидела, как с колен поднимается Цунаде-сама, спиной к ней, а возле ног той кто-то лежит.