Второй шанс (ЛП)

III – Рядом со мной всегда была выдающаяся женщина. Беатрис, которую я оставил на лодке, плывущей вверх по течению, друзья, такие как Клара, и, наконец, Хадиджа.

IV – Дети: моя старшая, Летиция; Робер-Жан; Сабах, «рассвет»; и наша младшая, Виждан, «глубокая душа».

V – Абдель, лодочник между берегами реки и моря.

К тому же, мне нравился вкус кофе по утрам за завтраком.

На мой шестидесятый день рождения Хадиджа устроила праздник-сюрприз в нашем доме в Эс-Сувейре[60]. Она так все организовала, что я прибыл из Марракеша[61], когда собралось около сотни гостей, среди которых были мои дети, мать, тетя Элиан, моя теща Лалла Фатима и ее семья, моя невестка Анн-Мари, корсиканская семья, друзья из Франции и Марокко, Ив и Макс, мои товарищи по парапланеризму, Абдель, Эрик и Оливье, режиссеры «Неприкасаемых».

Утомленный дорогой и бурей эмоций, я произнес короткую речь, благодаря всех за приезд, и похвалил нашего друга – пианиста, который дал превосходный концерт.

– Моя дорогая жена. Во-первых, давайте вспомним людей, которые покинули нас: мою дорогую тещу, которая так храбро последовала за своей дочерью Беатрис; бабушку; моего отца, графа, который отошел в мир иной, встретившись со своей младшей внучкой Виждан.

Шестьдесят лет! Я забыл. При учете стараешься отделять овощи от мяса – это одна из шуток Абделя. Я прожил сорок два года с подвижным телом и восемнадцать с парализованным, и каждый из этих лет стоит семи, как у собак. Предоставляю вам самим сделать подсчеты.

Я хотел бы поблагодарить Абделя, который помогал мне с того момента, как я вышел из госпиталя двадцать лет назад. Необыкновенно помогавший нам после смерти Беатрис, он составлял нам с детьми компанию все эти трудные годы, несколько раз спасал мне жизнь и, в конце концов, поселил меня в Марокко, где я смог открыть глаза и увидеть Хадиджу. Теперь я снова знаю, на что похоже счастье.

Абдель был дьяволом-хранителем, который оставил позади свои безумные годы, чтобы стать моим невероятным попечителем. Противостоящий всем на свете, протестующий против всего, этот головорез теперь стал женатым человеком с тремя детьми. Он стал фермером, выращивающим цыплят, «éleveur de poulets», а поскольку «poulets» на французском сленге обозначало полицейских, которые столько лет за ним охотились, ему доставляло особенное удовольствие держать их взаперти.

Плохой парень

Абдель, утверждавший, что его рост сто шестьдесят восемь сантиметров, был стихийным бедствием, уменьшенной копией Кассиуса Клея – или, скорее, Мохаммеда Али, как он поправил бы меня. Его похожие на молоты кулаки могли пробить человеку череп, не говоря уж о сломанных челюстях и других частях тела. Его противники падали на колени, даже не успев заметить, откуда идет удар. Абдель просто немного бледнел, но ненадолго, его обычная улыбка скоро возвращалась на место.

Абсолютно квадратное лицо, большая нижняя челюсть; он рвал мясо на куски, проглатывая по три килограмма баранины за один присест, настоящий станок-измельчитель. Решительный подбородок и маленькие, сияющие, улыбающиеся глаза, всегда в движении. Бритая наголо голова, чисто выбритое лицо, всегда ухоженный и одетый в безупречный дизайнерский костюм.

Абдель никогда не рассказывал о своем криминальном прошлом, но за эти годы я узнал кое-что о его бурной юности. К примеру, я заметил, что он может совершить стремительный рывок на сто метров, так что я однажды сказал ему, что он, должно быть, продолжает заниматься спортом.

– Теперь в этом нет никакой необходимости.

– Почему?

– Быть хорошим бегуном необходимо только тогда, когда у тебя копы на хвосте.

Я растерялся.

– В самом деле! Ведь ты обычно не дальше, чем в ста метрах от подземки, и ты спасен, как только доберешься туда.

– Тем не менее, это не помешало тебе попасться однажды. Не так ли?

Спустя несколько лет после того, как Абдель начал работать у меня, он признался, что был в тюрьме.

– Я был там всего несколько месяцев, – ответил он.

– Это было не слишком умно. А что ты натворил?

– О, всего лишь небольшой ювелирный магазин. Всю компанию поймали.

Я уже успел познакомиться с его «компанией», когда Абдель нанимал их для нашей фирмы по прокату машин. По крайней мере, нам не приходилось беспокоиться об их знании нравов полицейских.

Радостно провокационный, когда приходилось оказываться среди моих аристократичных друзей, Абдель никогда не упускал случая вставить реплику в духе: «Любопытная вещь, зимой в тюрьме совсем не дурно, видите ли, там есть центральное отопление. Там достаточно комфортно и даже есть телевизор, не так ли?» Его любимой темой, когда он оказывался в компании, тем не менее, было социальное обеспечение во Франции: «Почему вы ждете, что я пойду на работу? Я отлично живу на пособия, я получаю субсидированное жилье, бесплатную медицину... Нет, ну, правда! Франция – отличное место. Это не может измениться».