Второй шанс на счастье (СИ)

— Арти не хочет рассказывать, но я подозреваю, что граф открыл ему тайну, которая касается Виктории. Думаю, что она сама её не знает и уверена, что её муж похоронен.

— Diavolo! (итал. Дьявол)

— Артур говорил, что их брак был ужасен и длился всего год. Муж мучал её своей сумасшедшей ревностью, видимо, бил и применял насилие. Скорее всего, её брат, чтобы избавиться от него, не компрометируя семью сплетнями, устроил ему юридическую смерть и сослал в Австралию, — высказал Гарри свои предположения.

Джованни поднёс руку к лицу, упершись пальцами в брови:

— Ragazza infelice (итал. несчастная девочка), — сочувственно сказал он. — Теперь он здесь и жаждет мести.

Гарри кивнул.

— Тогда он действительно сумасшедший, которого нужно остановить, — заключил Джованни.

***

С приёма у лорда Филдинга баронессе фон Шталь пришлось ретироваться одной, так как маркиз ясно дал ей понять, что больше не хочет иметь с ней ничего общего. Она вышла на улицу и поймала экипаж. Внутри она увидела джентльмена в чёрном плаще с высоко поднятым воротником, который прикрывал наполовину его лицо, и надвинутой на глаза шляпе.

— Что вы себе позволяете! — дама хотела открыть дверь и выйти, но мужчина помешал ей, откинув рукой её на место.

Экипаж тронулся.

— Тихо, баронесса. Я вам не враг. Я хочу предложить вам заключить союз, — тихим голосом сказал незнакомец.

— Откуда вы меня знаете? — возмущённо ответила она. — Кто вы такой?

— Кто я, для вас не имеет никакого значения, — спокойно продолжил незнакомец. — Важно то, что я вам предложу.

— И что же? — нетерпеливо спросила баронесса.

— Вы хотите мести, — ответил мужчина в чёрном плаще, — а мне нужна Виктория.

Женщина прищурилась, и заинтересовано спросила:

— И что же вы предлагаете?

***

Последний день перед Сочельником прошёл в обычной предпраздничной суете. Виктория с Лорейн ездили в детский приют Святой Анны и дарили подарки детям. Потом были на Бонд-стрит и купили ещё несколько подарков для членов семьи и прислуги. Придя домой, Виктория разобрала почту, где была тьма приглашений и письмо от Артура. Она улыбнулась, взяла только его и поднялась в свою комнату. Сев на кровать, она распечатала письмо:

«Надежда на наслаждение, почти также приятна, как и само наслаждение».*

Эти строки великого писателя отражают моё плотское желание, но не чувства, которые я испытываю. Вся моя душа стремится к тебе, хочет тебя объять и соединиться с твоею душою навсегда».

Виктория улыбнулась, упала на кровать и прислонила листок к губам. Её переполняла целая гамма чувств: нежность, волнение, страсть, тоска по его поцелуям, ласкам, объятиям… Их первую ночь она вспоминала каждый день и томилась в ожидании вновь ощутить эти незабываемые эмоции. Прикусив нижнюю губу, Виктория задумалась и первый раз решилась Артуру написать ответ.

Она села за бюро, взяла листок и макнула ручку в чернильницу:

«Люблю, — но реже говорю об этом, люблю нежней, — но не для многих глаз."

Душа моя томится взаперти. Освободи её, впусти в свой сад.

Я ж наслажденье подарю, со всею страстью, дремлющей во мне».

К строкам Шекспира она добавила свои слова, улыбнулась и запечатала конверт. «Похоже на игру в переписку из барочных романов. А в этом что-то есть», — улыбнулась Виктория.

Спустившись вниз, она попросила Джеймса отправить посыльного с письмом в дом мистера Крофта.

***

Артур Крофт вернулся домой с друзьями только к полуночи. Настроение у него было дурное. Друзья почти весь день потратили на поиски мистера Блэксмута — Гибсона. Как они выяснили, все, кто подтверждал, что он бывал в том или ином месте, называли его именно так. Но пока они не знали, где же он может быть. Этот Гибсон был очень осторожен и хорошо заметал следы.

Друзья сидели в кабинете особняка Крофт и выпивали. Артур снял пиджак, развязал галстук и расстегнул воротничок. Он перебирал свежие письма и приглашения.

— Рождество семейный праздник, как не крути, — заметил Гарри. — Все отмечают его в тесном кругу, поздравляют, дарят подарки, ходят в церковь, праздничный ужин и всё такое, — он покрутил рукой с сигаретой между пальцев. — Таким как мы с Арти приходится праздновать его в одиночестве. А ты-то, Джо, не скучаешь по своей большой итальянской семье? А? — спросил мужчина, улыбаясь.

— Скучаю. Вот закончим наше дело, и я со спокойной совестью вернусь в Салерно, — ответил Джованни. — Думаю, что пришло время тоже обзавестись своей семьёй, детишками.

— И ты туда же! Бросаете, значит, меня в одиночестве.

Артур как раз открыл письмо Виктории и, прочитав его, изменился в лице. Друзья посмотрели на него, улыбаясь.

— Ты как будто получил сообщение из рая, — смеясь, сказал Гарри.