Второй сон

Но было уже слишком поздно. Несколько рабочих, копавшихся в траншеях поблизости, уже прекратили работу, чтобы поглазеть на любопытную реконструкцию. Один из них крикнул:

— Бойня? О какой бойню вы толкуете?

— Ни о какой, — поспешно отозвался Фэйрфакс, поднимаясь на ноги. — Доктор Шедуэлл говорил об одном из возможных вариантов, и все.

— Но он сказал «бойня», я отчетливо это слышал!

— Да, — подхватил рабочий, который стоял рядом с ним, — я тоже это слышал.

Они склонили головы друг к другу, видимо о чем-то совещаясь. В следующий миг оба побросали инструменты и, выбравшись из раскопа, отправились потолковать со своими друзьями в соседних траншеях. Шедуэлл продолжил осмотр бетонной стены, время от времени надиктовывая что-то секретарю и явно не подозревая о том, какой эффект произвели его слова. По мере того как новость распространялась по траншеям, лязг лопат и визг пил постепенно затихали, пока не умолкли совсем. Часть рабочих, копавших с другой стороны башни, пришли посмотреть, что происходит, хотя и держались на почтительном расстоянии. Прочие оставались на своих местах, опираясь на кирки и лопаты.

Хэнкок выскочил из траншеи и решительным шагом направился к ним:

— Что это за россказни про бойню, мистер Шедуэлл?

Его мрачный тон заставил старика разыграть изумление.

— Это правда. — Он обвел взглядом лица, повернутые к нему. — Они кто — мужчины или дети?

— Мужчины, которые с детских лет слышали, что это место населено злыми духами, — сказал Фэйрфакс.

— Тогда правда должна их успокоить. — Шедуэлл возвысил голос, чтобы все могли его слышать. — Это дело рук не злых духов, а людей из плоти и крови — точно таких же, как все мы. Сами подумайте, — он язвительно засмеялся, — ну откуда у чертей взяться огнестрельному оружию!

Его смех немедленно перешел в приступ кашля.

— Вам-то легко говорить! — выкрикнул кто-то. — Вы сами уже одной ногой в могиле!

И вновь от имени ткачей заговорил Кифер.

— Нас убедили пойти сюда выкапывать вещи, которые якобы были закопаны здесь. О трупах и о бойнях речи не шло. А тут самое настоящее кладбище! — Причетник молитвенно сложил руки. — Это место смерти, и тревожить его не след.

Рабочие одобрительно зашумели.

— Я не прошу вас копать там, где похоронены мертвые, — сказал Хэнкок. — Пусть себе лежат с миром, где лежали. Кто-нибудь из вас нашел хотя бы одну человеческую кость? — (Ответа не последовало.) — Вот и замечательно. А теперь давайте забудем про всякие глупости и вернемся к работе. — Никто не шелохнулся, и Хэнкок грохнул по стене башни кулаком. — Шевелитесь, черт бы вас побрал!

— Мы тебе не рабы, Джон Хэнкок…

— Ты обманом завел нас сюда…

— Эта земля принадлежала моему мужу!

Это был женский голос — настолько неожиданный в подобном месте, что все головы разом повернулись на звук. Впрочем, Сара Дарстон сейчас не очень-то напоминала женщину. Ее волосы были спрятаны под шапкой, рукава закатаны, веснушчатые руки и белая мужская рубашка покрыты гарью, лицо стало влажным и блестящим от жара костра.

— Эта земля принадлежала моему мужу, — повторила она, приблизившись к башне, — и он копал здесь многие годы в поисках клада, который мог бы поправить дела нашей семьи. Он не щадил себя и тем самым окончательно подорвал свое здоровье. — Она умолкла и огляделась по сторонам. — Вы все знали сэра Генри — человека исключительно достойного и храброго, — и я лично ничуть не боюсь копать в этом месте, пусть даже только ради того, чтобы почтить его память.

Она спрыгнула в траншею, забрала у ближайшего рабочего лопату и принялась яростно вонзать лезвие в землю, крест-накрест, небрежно выкидывая то, что выкопала, в сторону стоявшей поблизости тачки. После полудюжины бросков она остановилась, тяжело дыша, и обвела мужчин взглядом:

— Ну что? Предоставите женщине делать это все в одиночку?

Она выбрала одного молодого и красивого парня и принялась буравить его взглядом. Через несколько секунд тот кивнул, сокрушенно ухмыльнувшись, поплевал на ладони, поднял свою кирку и замахнулся. Стоявшие рядом с ним потянулись за лопатами и возобновили работу. Остальные некоторое время смотрели на них, потом, один за другим, молча двинулись к своим траншеям. Несколько минут спустя в лагере вновь кипела работа, мятеж был подавлен, и Сара вернулась обратно к костру.

Прошло несколько часов. Небо потемнело. Кучи извлеченной из траншей земли и камней все росли и росли, а раскопы углублялись. По совету Шедуэлла, подкрепленному многолетним опытом, дно траншей превратили в пандусы с уклоном в сторону башни — по наклонной поверхности легче было вывозить грунт в тачках.