Второй, третий… последний – 3

— Потому что всё не просто! Две оставшиеся техники от Лавового Паука и Ловца Молний. Сдохнешь даже не успев попробовать! Нужно особое телосложение!

— Кстати, мне говорили, что у меня оно тоже особое, — припомнил Алекс… — Постой! Второй такой — это ты?

В разговоре с четырьмя практиками Формирования Ядра (3), они обмолвились, о редком телосложении, и что им известен только один практик, добившийся успеха, имея такие же особенности.

— Мы в некотором смысле похожи, но откуда мне знать, что имели ввиду какие-то уродцы?

— Тоже верно, — не мог не согласиться Алекс, но предпочёл не развивать эту тему: — Так от кого там третья техника, которую ты мне советуешь?

— Пиявка. Обитает в пространственных аномалиях среди облаков пыли в пустоте, — в голосе послышалась тоска по свободе.

— В туманностях, в небулах?

— Что-то вроде того… Техника хороша тем, что она и для ближнего боя сгодится, и для дальнего, и ею же можно защищаться. Она создаёт область хаоса, где пространство теряет направление… Там оно становится рваным.

— А это не опасно? Ты говорил, что другие техники могут мне навредить. Эта тоже не кажется безобидной.

— В том и дело, что одна учит выдыхать пламя… Плазму по твоему. Сожжёшь и лёгкие, и горло. Да и башка-то сгорит. Твоя пустая, глупая башка!

— А ещё одна? — Алекс не обиделся. Можно сказать, ему жизнь спасли, помешав изучать всё подряд. Видимо, не все знания полезны.

— Молнии рождаются в груди и стекают по рукам. Получишь две обгоревших головешки вместо них.

— А третья работает без контакта с телом?

— Именно. Так что не нуди, а иди изучай. Только сразу приготовься к тому, что будет больно.

Алекс не назвал бы болью в прямом смысле ощущения при изучении техники монстров. В том смысле, что они не имели отношения к телу. Скорее это так называемая «душевная боль», моральные страдания.

Мозг испытывает перегрузку, и малейшая неосторожная мысль сродни ковырянию в ране. Панические атаки, тревожность, расщепление сознания, паранойя и необъяснимая, сводящая с ума тоска — вот далеко не полный перечень пережитого за неполные сутки. Закончилось всё это кристально чистым разумом и осознанием того, что он умеет ломать пространство в объёме любой формы, но не дальше пяти метров от себя. Зато можно запустить аномалию вдаль на практически неограниченное расстояние, пока энергия не иссякнет. Пока эффект рядом с телом, его можно подпитывать, а если дальше, то существует только за счёт уже влитой энергии. Тратится она потому что пытается «перемолоть» даже воздух. То есть в космическом вакууме может лететь очень долго, там вещества мало.

Внешне зона действия техники выглядит как отражение в разбитом зеркале — всё вперемежку.

Даже странно, что этот «настоящий человек» с презрением относится к монстрам — их-то способ передачи техник на порядок превосходит человеческий. Даже тренироваться особо не надо, знания и, главное, умения-навыки, впечатались в мозг основательно. Всё что оставалось — попробовать применить на разных объектах, чтобы понимать эффективность. И не зря испытал заранее, ведь выяснился неприятный побочный эффект: иногда кусочки камня или щепки разрушенного дерева летят в произвольном направлении как пули. Не то чтобы это было смертельно для нынешнего Алекса, но первые «выстрелы» стали неожиданностью, заставившей дёргаться и уклоняться. Уж лучше узнать о них в спокойной обстановке, чем в бою.

— Можно с помощью этого приёма ранить Моросящего Дождя? — спросил воодушевлённый разрушительной способностью техники Алекс у Хозяина Сна.

— Если только он умрёт от смеха. Но лучше уж попытайся защекотать его пёрышком, так надёжнее.

— Неужели он так силён? — опешил наивный взрослый мужик.

— Между вами пропасть! Ты решил, что если ему требуется лекарство, то он слаб? Наивный! Дождь сможет в одиночку уничтожить обе великие секты, возомнившие себя пупами земли.

— А секту Горной Реки?

— Не уверен, но похоже, что он её и основал. Это его детище. Так что твой вопрос глупый по самой сути.

— Тогда кто основал секту Великой Печати? Неужели…

— Нет, не я. Ты тупой? Зачем мне обучать кого-то как поддерживать формации, удерживающие меня? А вот возрождение Малой Печати и в самом деле моя работа. Только толку от них нет, как оказалось, никакого — они не в состоянии применять мои знания.

— … из-за того, что вы из разных рас? И потому ты пристаёшь ко мне?

— Грубо, но верно.

— Тогда, почему ты меня ничему не учишь? Вон, даже твой враг дал мне технику и спонсирует изучение алхимии.

— Не забывай, по чьему свитку ты ей обучаешься! Он-то сам не может сам применять эти приёмы! Только для этого ты ему нужен. Нет в его действиях заботы о тебе! Подумай лучше, что будет, когда ты сделаешь для него лекарство. Я единственная твоя надежда!

— Всё равно не вижу в этом твоей заслуги. Даже наоборот, — попытка проникновения в мысли стекала как вода по лысине в д у ше.

— Молодец, многому научился, — сменил тему Спящий. — Только вот если я по-настоящему захочу прочесть твои мысли, ты меня не остановишь. И это будет больно. Так что не сопротивляйся.