Вторжение в земли Призрака

И Бертрам, расправив плечи, зашагал по коридору. Гиймо задумчиво шёл следом. Ему не давал покоя акцент колдуна – такого он никогда не слышал.

– Скажи, Бертрам, ты из какой области Ис?

Немного поколебавшись, тот ответил:

– Из настоящей дыры, как и ты. Ис состоит из одних глухих дыр. Называются они деревнями…

– Ты увиливаешь от ответа. Я предупреждал, со мной это не пройдёт.

– Из деревушки Жаггар в Золотых горах. Доволен?

Бертрам ускорил шаг. Было видно, что он рассержен. Гиймо огорчённо закусил губу. Эту деревушку разорили полчища орков Призрака незадолго до того, как рыцари Ветра отбросили их обратно в Мир Ненадёжности. Видимо, среди трупов, найденных на пепелище, находились родители и друзья Бертрама…

Гиймо догнал молодого колдуна.

– Прости, Бертрам. Мне очень стыдно. Я…

– Ничего. Что было, то было, мы бессильны это изменить.

Вскоре Бертрам пришёл в себя и снова нацепил маску высокомерия. Однако Гиймо был даже рад, что тот стал прежним. Внезапно Бертрам приложил палец к губам. Они бесшумно приблизились к приоткрытой двери, ведущей в большой зал.

Внутри Кадехар и другие колдуны, отобранные для наступления на Призрака, без остановки делали выразительные жесты и принимали сложные позы.

– Чем они заняты? – спросил Гиймо, живо заинтересовавшийся редким зрелищем.

– Учатся пользоваться графемами Мира Ненадёжности. Они ведут себя там по-особенному…

– Знаю! – перебил Гиймо. – Я призвал там Турсаз и развязал теллурический узел!

Бертрам посмотрел на ученика колдуна с новым интересом.

– Недаром Геральд говорил, что такого сильного Онд, как у тебя, он в жизни не встречал!

– Мэтр Кадехар говорит то же самое, – скромно подтвердил Гиймо. – Но моей заслуги в этом нет, я таким родился.

– Это называется везение! Будь у меня хоть половина твоей волшебной силы, я, с моими-то способностями, стал бы самым могущественным колдуном Гильдии!

«Как он задаётся!» – в очередной раз удивился Гиймо. Наглость Бертрама его скорее забавляла, но самомнение не могло не сердить.

– Гордыня – тяжкий грех, – не удержался он.

– Это не гордыня, а истинная правда! – взвился Бертрам. – Я блестящий колдун, можешь поверить!

– Подвигать стул в столовой – не такое уж мастерство. Бертрам, я останусь твоим другом, только если ты перестанешь хвастаться. Я знаю, о чём говорю. Очень опасно забывать, что осторожность…

– …и смирение – главные девизы колдуна! Хватит проповедей, а? Я наслушался их от своего учителя.

– Может, и наслушался, но не вник, – строго проговорил Гиймо. – Если бы ты пережил, сколько я, то не спорил бы. С Вирд шутки плохи!

На это Бертраму нечего было возразить. Перед Гиймо, дрожавшим от волнения, он опять почувствовал себя маленьким и ничтожным. Юный ученик колдуна уже приобрёл зрелость настоящего волшебника. Видать, он и впрямь повидал немало ужасов, иначе не повзрослел бы раньше времени…

– Хорошо, – уступил Бертрам. – Ты прав. Есть вещи, над которыми не стоит смеяться.

Гиймо радостно улыбнулся.

– Не совсем так, – сказал он, подмигивая. – Смеяться можно над чем угодно, но с презрением надо быть осторожнее.

Тут Кадехар заметил, что они стоят за дверью, и положил конец их философской беседе, властно велев удалиться. Друзья беспрекословно подчинились.

10. Украденный урок

Гиймо не спалось. Он беспокойно ворочался, не находя подходящей позы. Кровать учителя всё ещё пустовала. Видимо, Кадехар по-прежнему работал с колдунами в том зале, на который Гиймо и Бертрам набрели вечером.

Почему наставник не пригласил Гиймо на эти занятия? Зачем упускать такую редкую возможность обучить его новым премудростям?

Подушка казалась неудобной, горячей, Гиймо задыхался. Конечно, мэтр Кадехар знает, что делает. Он уже объяснял: они слишком быстро продвигались по пути постижения волшебства. С другой стороны, вдруг Гиймо не хватит знаний, чтобы совладать с собственной силой… Он ещё покрутился под одеялом и вдруг сел. У него созрело решение: снова спуститься и заглянуть в зал. Хотя бы одним глазком!

Мальчик оделся и, взяв свечу, бесшумно выскользнул из комнаты. С отчаянно бьющимся сердцем он крался по коридорам, замирая на каждом повороте. Если бы в этот поздний час его поймал главный эконом, Гиймо никак не смог бы оправдаться. Оставалось загораживать ладонью язычок пламени, которое чересчур ярко озаряло потолок, и уповать на удачу. К счастью, было уже слишком поздно для нежелательных встреч.

Скоро он добрался до приоткрытой двери. Из щели проникал свет. Гиймо, затаив дыхание, заглянул внутрь.

Все собрались вокруг Кадехара. Видимо, происходил разбор занятия. Было заметно, как они утомлены. Худой и нервный колдун, закутанный в плащ, говорил:

– Предположим, на меня напал сам Призрак или кто-то из его сообщников…

– В таком случае надо побыстрее сотворить молитву… – пошутил кто-то из колдунов.

Раздались смешки. Чувствовалось, что всем нужна разрядка.

– Продолжай, Ульрих, – подбодрил худого Кадехар.

– Мой вопрос вот о чём: что лучше защитит в Мире Ненадёжности от вооружённого или волшебного нападения – Броня Эльхаз или Шлем Страха?