Вуди Аллен. Комик с грустной душой

Не стоит говорить, что лихорадочная атмосфера эмоционального оппортунизма в фильме является подарком его актерам. Фэрроу блистает пассивно-агрессивной твердостью: Джульетт Льюис продолжает свою игру из «Мыса страха» желающей внимания девочки; но Джуди Дэвис расцветает больше всех. Идет ли речь об утомительном потоке ненависти, высказанном по телефону ее бывшему мужу во время свидания: — «Яйца бы ему оторвать!» — шипит она про Дона Жуана, или о том, как она отстраняется от поцелуя с извинением «метаболически, это не мой ритм», она играет концерт для виолончели на натянутых нервах этой женщины. В конце концов они с Джеком сходятся, разрешительный пожар теперь направляется на отношения Гейба и Джуди. Обычно, чем более унылым он становится, тем более вялыми становятся его драмы, как будто ему недостает жизненных сил для эмоциональной тонкости или как будто он болезненно занят жизненным несовершенством в истинной трагедии, но «Мужья и жены» трещит и фонит черным электрическим зарядом, в нем есть смертельно-бледная серьезность, и она не напускная и не является эстетической позой. Это удары молнии — Аллен во всей своей мрачности и убедительности.

Загадочное убийство в Манхэттене 1993

Аллен долго размышлял над идеей собрать персонажей «Энни Холл» и посмотреть, что с ними произошло. «Я сохранил некоторую пленку от оригинала, так что мог бы показать их молодыми и старыми», — однажды задумал он, но «Загадочное убийство в Манхэттене» подошло к этому так близко, что он и не подозревал. Фильм был адаптацией одной из частей истории из 1977 года, которую он не использовал: та часть, в которой Энни и Элви надевают свои маски детективов и расследуют убийство в ее наполовину построенном доме. Тогда он сказал своему коллеге по писательству Маршаллу Брикману, что у него может быть история, чтобы сделать из нее кое-что, но из нее так ничего и не вышло, и 15 лет спустя в поисках новой идеи Аллен позвонил Брикману и спросил его: «Почему бы нам не попробовать придать этому форму?»

То, что Аллен вернулся на сцену своих величайших кассовых сборов и триумфа у критиков на волне своего расставания с Мией Фэрроу, неудивительно, хотя сценарий изначально был написан под Фэрроу, которая должна была сыграть Кэрол. Из-за судебного процесса по опеке над их детьми, начавшегося в августе 1992 года, он позвонил Дайан Китон осенью и предложил ей исполнить роль; она тут же согласилась и прилетела в Нью-Йорк. «Она приняла от меня миллион звонков и позволила поныть у нее на плече, — сказал Аллен. — Было весело с ней работать. Для меня это была хорошая терапия, хорошее болеутоляющее».

С Китон в главной роли направление и развитие фильма изменилось. «Она такая сильная комедийная актриса, такая яркая комедийная актриса, что все акценты сместились. Она стала комическим центром фильма. Миа может играть комедийную роль, и у нее есть чудесное чувство комедии. Но я более сильный комедиант, чем она. Китон более сильный комедиант, чем я; у нее просто более магнетический и смешной экранный персонаж. Я могу работать весь год и написать для себя тысячу смешных реплик, но когда камера направлена на нее, вы хотите видеть только ее. Я думаю, что после Джуди Холлидей, она лучшая комедийная актриса из всех, что у нас есть».

Китон пришлось преодолеть некоторую первоначальную панику в ее первой сцене с Аланом Алдой, который сыграл уже разведенного друга по имени Тед. После недели съемок Аллен «просто сказал, что это не очень», вспоминает Китон, которая делала над собой усилие, чтобы вернуться на съемочную площадку. «Конечно, я была полностью ошарашена. Но Вуди очень вразумительный. Он говорит: „Ты снова это сыграешь“. Это приятная вещь о нем, он очень честный, несентиментальный. Он отвечал мне так, как всегда отвечал мне, как будто я последняя идиотка. Как будто мы уже давным-давно в браке, или как будто я его младшая сестра».

Анжелика Хьюстон, сыгравшая сексуальную писательницу в черной коже, которая помогает команде мужа-жены Аллена-Китон Кэрол и Ларри Липтон решить загадку, назвала съемочную площадку «странно свободной от тревоги, саморефлексии и боли», по крайней мере в сравнении со съемками «Преступлений и проступков», в течение которых Аллен был тихим и отстраненным. «В этом фильме он появлялся в гримвагене, чтобы посмеяться над волосами Дайан и над ее большими фотоальбомами, каждый из которых был старательно помечен желтыми стикерами. С Дайан он был открытым и доступным».