Введение в философию желания

Монадам чужда пассивность. Одни из них активны в потенции, другие – актуально, и можно даже сказать, что не субстратность, а именно активное стремление (appetitio), составляет их сущность. Каждая из них есть постоянный и беспрерывный поток перемен, в котором изменение реальности и сознания, движения и развития совпадают (см.: «Новые опыты о человеческом разуме», «Теодицея»). Монады — это силы, и поскольку они духовны, а в то же время суть «точки», то представляют собой центры сосредоточения разнокачественных, но всегда идеальных сил. С другой стороны, монады Лейбница – это не только принципы деятельности, силы, но также и носители деятельности, субстраты.

Актуализация сущностных сил в монадах происходит из идеального и духовного – в материальное. Духовные силы монад порождают духовное движение, которое обнаруживает себя затем как движение материальное, и уже отсюда проистекает далее протяженность и структурность физических процессов.

Субстанция Лейбница – это некий «принцип деятельности». Монады вечно пребывают в «беспокойстве», состоянии счастья и одновременно некоторого даже страдания. Не увидеть в монаде желание после этого очень трудно.

Такая трактовка монад не может не навести на мысль о некоторой их «личностности». Смысл понятия «монада» и основанной на нем онтологии, т. е. монадологии, постоянно раскрывается философом через аналогии и примеры из области фактов психологии личности. Монады описываются Лейбницем по аналогии с человеческими «я», хотя, с другой стороны, «я» и вообще сознание он истолковывал по аналогии с динамическими процессами, т. е. как реализацию сил или же как законы активного оперирования идеями. Ведь жизнь монад заключается не только в деятельности, но и в сознании (Новые опыты о человеческом разуме, с. 43, 116, 150).

Имея общую духовную природу и общее происхождение, все монады различаются между собой, и эти различия, как и различия между душами людей, могут быть указаны по «углу зрения» на мир, т. е. по оригинальности структуры сознания, и по степени общего развития, активности и совершенства. Согласно третьему принципу метода, монады не только отличаются друг от друга, но и в той или иной мере похожи друг на друга, в результате чего образуются различные группы и виды единого монадного «царства».

Каждая субстанция содержит в себе все свое будущее. Каждая из них живет более или менее интенсивной жизнью, которую можно объяснить опять-таки по аналогии с психической жизнью людей: ощущения, созерцания, представления, самосознание – вот ее ступени. Монады как бы двулики: стремление (appetitio) и восприятие (perceptio) – это две стороны их жизни. Впоследствии эту идею Лейбница сделал центральным принципом всей своей философии Гегель: развитие самосознания субстанции и познание есть одно и то же. Что касается идеи о противоречивости развития, то она у Лейбница отсутствовала.

Лейбниц, как известно выделял три класса монад. Души людей образуются самым высоким классом монад. Это духи (esprits), активные сознания, обладающие памятью, способностью к рассуждению и ясной апперцепцией, т. е. рефлексией и самосознанием. Не трудно увидеть, что усредненный элемент третьего класса и стал для Лейбница той моделью, по которой он формировал свое учение о монадах вообще.

У всех монад – единая программа жизни, которая гармонизирует их совокупную деятельность, несмотря на отсутствие сущностного взаимодействия между ними. Но самое главное заключается в том, что сходство программ всех монад выражается в общности тенденций развития их эмоциональной жизни, в общности развертывания их желаний (appetitiones)!

Какова же цель стремления всех монад? Dx монады (Dx – символ каждой из монад) устремлен к бесконечности, в беспредельность. Этот бесконечный «предел» саморазвития, совершенствования и самопознания монад отождествляется Лейбницем с понятием Бога. Он, как самая высшая монада, обладает наиболее ясным самосознанием, самым четким созерцанием, совершенно безошибочным мышлением, абсолютной полнотой знаний и сил (Новые опыты о человеческом разуме, с. 434).