Введение в историческую уралистику

Большое значение в культурно-историческом плане может иметь этимология ПФУ *pata «сосуд, глиняный горшок» [UEW:358]: наличие такого термина как будто указывает на знакомство носителей финно-угорского праязыка с керамикой и, следовательно, позволяет привязать существование праязыка (по крайней мере — на его заключительной стадии) ко времени после начала археологического неолита в лесной зоне Евразии, наступившего не ранее рубежа V—IV тыс. до н. э. С другой стороны, знакомство с керамикой едва ли возможно предполагать для прауральской эпохи: ПФУ *pata соответствует ПСам. *pat‑, для которого восстанавливается значение «класть в сосуд», возможно «варить» [Janhunen 1977:118], эта параллель — наряду с юкагирской: юкаг. (Кол.) pat «варю (я)», padum «варит (он)» — даёт возможность восстанавливать для прауральского и праюкагиро-уральского только глагольную основу *pat‑ «класть в сосуд, варить», но варка пищи возможна не только в керамических, а и в деревянных, плетёных и т. п. сосудах, следовательно, чёткого свидетельства о знакомстве с керамикой в прауральскую эпоху, и, следовательно, о неолитической датировке этой эпохи у нас нет (см. ещё [Hajdú 1953:72]). Важно, однако, то, что исконное значение «сосуд для варки пищи» можно, таким образом, предполагать и для ПФУ *pata, если выводить его из ПЮУ *pat‑ «варить» (> «сосуд для варки пищи»)[16], — что в принципе лишает определённости вывод о неолитическом времени существования даже прафинно-угорской общности [Напольских 1989]. Дело осложняется ещё и тем, что и в данном случае — наряду с предложенной выше урало-юкагирской этимологией для ПФУ *pata — можно предполагать, что мы имеем дело с древнейшим миграционным культурным термином: ср. ПДрав. *pata-(la) «(глиняный) широкогорлый горшок» [Burrow, Emeneau 1984:349; Tyler 1968:809] (см. также ниже), ПИЕ *ped / *pod «сосуд, (глиняный) горшок» (балто-германское слово с сомнительной параллелью в древнеиндийском [IEW:790; UEW:358], ПТю. (очень сомнительно) *häδil < *patɜ-lɜ «тж» [Терентьев 1983:69].

Таким образом, реконструированный праязыковой лексический фонд не даёт оснований для того, чтобы разделять энтузиазм некоторых авторов относительно неолитического[17] характера культуры уральского пранарода (см., например [Moór 1963]), — если подобное предположение ещё можно сделать, говоря о прафинно-угорском периоде, то время существования уральского праязыка может быть, по-видимому, отнесено полностью в мезолитическую эпоху. Данный вывод в принципе согласуется с традиционной точкой зрения, согласно которой распад уральского праязыка завершился в VI — начале IV тысячелетия до н. э. [Хайду 1985:172—175; Гуя 1974:38—39; Décsy 1965:153—155] — эту дату следует только несколько удревнить, ограничив VI — концом V тыс. до н. э.

С учётом всего сказанного выше можно привести здесь традиционно принятые в уралистике — хотя и по-прежнему достаточно дискуссионные (см. также примечания 8, 10) — абсолютные даты: распад уральского праязыка можно датировать VI — концом V тыс. до н. э., финно-угорского — серединой III — рубежом III / II тыс. до н. э., угорский праязык, по оценкам разных исследователей, распался в конце II — во второй половине I тыс. до н. э., распад самодийского праязыка произошёл около рубежа эр, прибалтийско-финского — в первые века нашей эры, пермского — в конце I — начале II тыс. н. э. Период существования финно-пермской и финно-волжской общностей можно, таким образом, относить ко времени с рубежа III / II тыс. до н. э. до первой половины I тыс. до н. э. [Хайду 1985:172—175; Хелимский 1982:8—10, 45; Гуя 1974:38—39; Décsy 1965:153—155; Korhonen 1976; Taagepera 1994].

IV. Уральский, финно-угорский, самодийский праязыковой экологический ареал

Район уральской прародины традиционно принято определять методом лингвистической палеонтологии, использование которого в уралистике восходит ещё к работам второй половины XIX века [Кёппен 1886; Donner 1936], и который состоит в том, что в реконструированном праязыковом словаре выделяется комплекс понятий (названия растений, животных, термины для особенностей климата, ландшафта и т. д.), позволяющих представить экологическую среду, в которой обитал пранарод; затем эта картина сопоставляется с имеющимися выводами палеобиогеографии относительно эпохи, к которой относится время существования праязыка (данные о климате, границах природных зон, ареалах распространения деревьев, обитания животных и т. д.), что позволяет определить район, в котором в данную эпоху мог сформироваться данный комплекс понятий.