Введите обвиняемых

– Вошел и спрашивает: что за шум? Анна говорит: окажите мне любезность, утопите мою невестку, тогда брат найдет жену посвежее, от которой будет больше проку. Гарри Норрис так и остолбенел. А она все не угомонится, говорит: разве вы не клялись, что сделаете все, о чем я ни попрошу? Что ради меня готовы дойти босиком до Китая? А Гарри – вы же знаете, ему только дай повалять дурака – отвечает: не до Китая, а всего лишь до Уолсингема. Раз уж вы решили совершить паломничество, говорит Анна, то заодно покайтесь в грехах, покайтесь, что заритесь на вдову, если с королем случится что-нибудь нехорошее.

Он хочет записать слова Шелтон, но не смеет шевельнуться, боится, что она замолчит.

– Затем королева оборачивается ко мне и говорит: теперь вы понимаете, мистрис Шелтон, почему он на вас не женится? Он любит меня, в чем клялся неоднократно, а как дошло до дела, отказывается засунуть в мешок леди Рочфорд и зашвырнуть в реку. Тут леди Рочфорд выбежала из опочивальни.

– Ее нетрудно понять.

Мэри поднимает глаза:

– Вы смеетесь, а мне было не до смеха. Я думала, они шутят насчет Гарри Норриса, а оказалось, нет. Клянусь, он стал белый как полотно и спрашивает: вы решили выболтать все ваши секреты или только некоторые? А потом вышел и даже не поклонился, а она бросилась за ним. Не знаю, что она ему сказала, потому что мы словно вросли в пол.

Выболтать секреты. Все или некоторые.

– Кто слышал ее слова?

Она трясет головой:

– Человек десять. Не могли же мы заткнуть уши!

А потом королева впала в ярость.

– Она сказала, нужно вернуть Гарри, позвать священника и что Гарри должен засвидетельствовать ее целомудрие и верность. Сказала, что они оба должны взять свои слова обратно и присягнуть на Библии и тогда все поймут, что их речи – пустой вздор. Она испугалась, что леди Рочфорд пойдет к королю.

– Джейн Рочфорд любит разносить злые вести, но не эту.

Не мужу. Она не посмеет сказать королю, что старый друг и верная жена обсуждали, как будут утешать друг друга после его смерти.

Это измена. Возможно. Думать о смерти короля. Закон признает: путь от мечты до замысла, от замысла до деяния недолог. Мы называем это «помышлением»: мысль производит на свет деяние, деяние рождается безобразным и недоношенным.

Мэри Шелтон не сознает, чему стала свидетельницей. Она решила, что наблюдает ссору влюбленных, еще один эпизод в долгой истории ее сердечных неудач.

– Теперь я сомневаюсь, – произносит она вяло, – что Гарри Норрис на мне женится или станет и дальше притворяться, будто впрямь собирался. Спроси вы меня неделю назад, не благоволит ли к нему королева, я ответила бы «нет», но теперь, когда я смотрю на них, мне становятся понятны слова, взгляды, и, кто знает, возможно, не только взгляды? Я… я думаю… не знаю, что и думать.

– Хотите, я женюсь на вас, Мэри? – спрашивает он.

Она нехотя смеется:

– Нет, господин секретарь. Вы вечно обещаете жениться то на одной, то на другой, но всем известно, что вы мните себя великим призом.

– А, вот мы и вернулись в Пэрис-гарден. – Он пожимает плечами, улыбается, но ему уже не терпится отделаться от Мэри Шелтон. – Запомните: никому ни слова. Теперь вам и остальным фрейлинам следует подумать о том, как себя защитить.

Мэри не сдается:

– Я не хотела ничего плохого. Если королю расскажут, он ведь разберется? Может быть, решит, что все это пустые слова? Я не поручусь, что знаю наверняка. Да и кому ведомо, что между ними было? Я не присягну, что знаю…

Присягнешь, и скоро, думает он.

– Понимаете, ведь Анна – моя кузина. – Мэри замолкает. – Я ей многим обязана, она столько для меня сделала…

Например, подтолкнула в королевские объятия, когда сама была на сносях, усмехается он про себя: нельзя отпускать Генриха из семьи.

– Что ее ждет? – Мэри смотрит ему прямо в глаза. – Он бросит ее? Так все говорят, но Анна не верит.

– Ей не следует быть такой самонадеянной.

– Она говорит: я знаю, как его вернуть. Сами видите, до сих пор у нее получалось. Но как бы ни сложилось с Гарри Норрисом, я все равно от нее уйду. Анна, не моргнув глазом, отнимет его у меня, если уже не отняла. Негоже благородной женщине позволять так с собой обращаться. Леди Рочфорд тоже не останется. Джейн Сеймур убрали, потому что… не моего это ума дело. А леди Вустер на лето уедет в поместье, ей скоро рожать.

Он наблюдает, как бегают ее глаза, прикидывая, просчитывая. Больше всего Мэри заботит, чтобы покои королевы не опустели.

– Ничего, в Англии хватит благородных девиц. Она начнет все сначала, да, все сначала. Леди Лайл пришлет из Кале своих дочерей от первого брака. Они пригожие девицы, и, если их обучить, из них выйдут хорошие фрейлины.

Похоже, Анна Болейн и впрямь их околдовала: мужчин, женщин. Они не видят того, что происходит вокруг, не слышат того, что говорят. Они погрязли в собственной тупости.

– Напишите Хонор Лайл, – велит ему Мэри с превосходной самонадеянностью. – Если вы пристроите ее дочерей ко двору, она вечно будет у вас в долгу.

– А как же вы? Что станется с вами?

– За меня не беспокойтесь.