Вверх тормашками в наоборот

— Не говори так.

— Бросить семя и уйти в никуда.

— Ты ничего не знаешь и судишь за глаза!

— Вот да, — поддакнула Алеста, вклиниваясь в нашу перепалку.

— А почему ты его защищаешь? — запальчиво спросил Геллан.

Ух, я его таким еще не видела! Куда только делся холодный, рассудительный, сдержанный зануда Геллан. У него даже румянец на скулах выступил.

— Потому что ты забыл, а я помню: Нулай любил Аму, Ама любила Нулая…

— Вот ага, — снова поддакнула Алеста.

Геллан нервно дёрнул плечом, а я наконец-то с подозрением уставилась на вечную деву.

— А ты что об этом знаешь?

Алеста попялилась в пространство, пощёлкала пальцами, выбивая только ей известный ритм, и изрекла:

— Помимо основного видения — ответа на заданный вопрос — приходит ещё много чего, но обрывочно. Второстепенная информация не вплетается в ткань основного пророчества.

— Ну и?.. — подтолкнула я её.

Алеста вынырнула из себя и упёрлась взглядом в моё лицо. Глазищи огромные, левый — немного косит. Захотелось поёжиться, но я вытерпела.

— Он думает, что незаконнорождённый. И все так думают. Ну, или большинство. Но Нулай любил Аму. Он женился на ней. Появился, чтобы забрать свой замок и земли и… влюбился. Скорей всего, он ничего не знает о Геллане. И точно ничего не знал тогда о проклятии. Всё остальное — догадки…

— Почему же он исчез? Женился, жил бы с любимой в собственном замке… Ничего не понимаю.

Алеста пожала плечами:

— Может, он сможет ответить на эти вопросы. Я не могу.

— Кто из нас прорицательница? — попыталась укусить её я.

Алеста насмешливо скривила полные губы:

— Ты думаешь, пророчествовать всё равно что козу доить или пирожки печь? Канал не открывается по твоим или моим хотелкам. Основные, глобальные видения — не чаще раза в трое суток. Ну, а мелочёвка, что приходит попутно, — это так, жвачка. Здесь догадываемся, тут предполагаем…

Она совершенно не напоминала сейчас беспомощную слабую девчонку: сильная, властная, жесткая тётка, хорошо знающая цену своей силе и словам…

— Ложимся спать, — голос Геллана звучал устало и ровно. Кажется, он опять стал прежним.

— Вы же заберете меня с собой?.. Не оставите здесь?..

И снова этот умирающий голосок и глазками хлоп-хлоп умоляюще на Геллана.

— Не оставим.

Он вышел на улицу, я пулей вылетела вслед

— Ты с ума сошел, — прошипела, как только закрыла за собой дверь. — Тебе мало меня? Её же точно придётся всю дорогу на руках нести.

— Не придётся. В крайнем случае — на спине.

Он улыбался! Я поверить своим глазам не могла! Видать у всех мужиков от бабских прелестей башню срывает конкретно, и Геллан оказался не исключением.

Я задыхалась от возмущения и не могла ничего сказать.

— Мы не можем её бросить. Пропадёт. Ты же видела… — сказал тихо и серьёзно.

Ну да, ну да… ну, конечно… Я тут же скисла — спорить перехотелось. Он уже всё решил. Зачем бесполезно сотрясать воздух?.. Вот и прекрасно, пусть тащит нежную и хрупкую Алесту на себе. Он же герой, рыцарь, спасатель юных дев.

В хибаре было неимоверно тесно. Разбитое тело болело, раненые руки горели и дёргали, мысли скакали с одного на другое, но я лежала тихо, не шевелясь, чтобы не тревожить своими метаниями Геллана и Алесту. Хорошо хоть Сильвэй с Пайэлем заключили перемирие и спали по разным углам, а то бы точно глаз не сомкнуть.

Я крутила в голове последние события и так и эдак. Что-то цеплялось за край сознания, как заноза, но я не могла понять причины моей тревоги. В какой-то момент со вздохом встал Геллан, взял мои руки в свои, чертил знаки, пока боль не притупилась. Затем, поколебавшись, лёг рядом и притянул меня под свой бок.

— Спи, Дара, — прошептал еле слышно, но я почему-то успокоилась и почти сразу провалилась в сон. Наверное, его надёжности хватит на всех…

Поутру Геллан разбудил меня. Глаза открываться не хотели. Зато Алеста уже была на ногах.

— Попрощаюсь с бабушкой, — сказала просто, — это недалеко. Я быстро.

Пока мы умывались и укладывали вещи, она вернулась. Собранная, сосредоточенная, готовая отправиться в путь. С собой взяла лишь заплечный мешок, обвела долгим взглядом хибарку и вышла. На пороге нас ждал сюрприз. Алеста стояла не сама.

— Да ладно! — сыронизировала я. — Скажи, что ты это несерьёзно!

— Я же не могу оставить её здесь?

Слабый голосок, несчастные глаза. Козла злобно мемекнула, покосившись на меня подозрительным взглядом.

— Если ты ещё раз скажешь, что все животные Зеосса меня любят, я припомню тебе эту козу, Геллан!

У него подозрительно дрожали плечи, а лицо он старательно прятал под прекрасными золотыми волосами.

— Горные козы отлично перемещаются в горах, — сказал он осторожно.

Я развела руками:

— А какое, собственно, мне дело? Возможно, ты трёхжильный и способен, как Геракл, тянуть на себе Дару, Алесту и чокнутую козу.

— Как кто? — заинтересовалась Алеста.

— Забудь, — буркнула я, — это мифология другого мира. Давайте уже двигаться вперёд. То есть назад.