Вы все жжете! Часть 1

Эти почти хвалебные слова дались ему неимоверно сложно, но я не обольщалась: на самом деле Франциск не был такого уж высокого мнения о моих способностях, просто ему было скучно, а занятия — хоть какое-то развлечение. С другой стороны, почему бы и нет? Знает он наверняка много, объясняет при желании прекрасно, а все, что нужно сделать взамен, — пронести маленькую кость во дворец, о чем, скорее всего, никто никогда не узнает. Немного беспокоило разве что…

— А не пострадаю ли я, Ваше Величество, когда буду проносить вашу кость? И что, если с ней совсем не смогу пройти?

— Огонек, если бы это было невозможно, я бы не предлагал. Защита настроена на одиночного призрака: наверняка королева, чтоб ее выворачивало все посмертие, подозревала, что не сможет меня удерживать в монастыре вечно, но хотела оставить возможность вернуть, так сказать, под присмотром. Так понимаю, мы договорились? Тогда в качестве жеста доброй воли сообщаю секретную информацию. — Он так посмотрел, что я невольно подалась к нему, чтобы не пропустить ни единого слова. — Этот недомаг, что тебя поймал, огонек, поставил на тебя метку-следилку. Поэтому и прискакал так быстро в кафе.

— Какая же это секретная информация? — фыркнул дедушка. — Он довольно грубо поставил, метка фонит так, что не заметить невозможно.

— Почему тогда вы не убрали? — недоверчиво спросил Франциск.

— Зачем? Дом маскирует любые перемещения внутри. При необходимости я с легкостью смогу замаскировать снаружи, а Николь полезно потренироваться как обнаруживать, так и маскировать. Я собирался с ней позаниматься как раз после приготовления зелья отвязывания. Долго тянуть нельзя: метка недели через две развеется сама.

— Но зачем Шарль это сделал? — удивилась я.

— Кто разберет этих придурков, роющих монастырскую землю? — пожал плечами Франциск. — Может, тренировался, может, ты понравилась, огонек, а может, собирался сдать беглянку настоятельнице за деньги. На метке не написано, а сам этот Шарль мутный тип. Не нравится он мне. Нутром чую грядущие неприятности от него.

Нутро у призрака подозрительно просвечивало и вряд ли было способно на минимальную прорицательную активность.

— А может, решил заиметь дополнительный козырь против Антуана, — мрачно предположила я. — Он же сразу сказал, они не дружат.

— Как вариант, — согласился дедушка. — Метку он поставил на постоялом дворе, после того как ты согласилась на мое предложение.

Обидно, что заметили все, кроме меня. Впрочем, тут же приободрилась я, у меня же на тот момент Дар был заблокирован, так что неудивительно, что я никак не отметила. Но каков наглец! Поставить метку на девушку без ее согласия! Интересно, как бы ему самому понравилось, если бы метку на него поставила я? Попробовать, что ли, при следующей встрече? И потом проверять, куда и с кем ходит?

— А как ставятся метки? И как по ним следить за перемещениями объекта?

Неожиданно дедушка с Франциском переглянулись и засмеялись.

— Стоп, огонек, — сказал Франциск. — Сначала учишь маскировку метки и снятие.

— А еще раньше доделываешь зелье отвязки. — Франциск дернулся, но дедушка невозмутимо продолжил: — Все нужно доводить до конца, тем более что осталось доделать всего ничего, зелье хранится долго, а рано или поздно все равно понадобится.

Глава 14

Франциск честно выполнял свою часть соглашения: помогал с занятиями и даже почти не ругался. Возможно, потому, что зелье отвязывания удалось на славу: зеленое, тягучее, с нежным медовым запахом, который, казалось, просачивался даже сквозь притертую пробку. У меня оно вызывало искренний восторг. Наверное, потому, что это первое сложное зелье, получившееся как надо. Сейчас оно стояло в сейфе и ждало своего часа, хотя призрак несколько раз намекал, что ему было бы куда спокойнее, вылей мы опасную жидкость. «Повторить всегда сможете, — говорил он. — А вдруг испортится? Это не вино в бочке — от времени лучше не станет». Но поскольку нам было куда спокойней с готовым зельем на руках, выполнять просьбу Его Величества мы не торопились.

Он обиделся и некоторое время дулся, почти не разговаривая ни со мной, ни с дедушкой. Потом неожиданно расщедрился и показал, как ставить метки Лиденингов — метки, которые, как подтвердил дедушка, было очень сложно обнаружить и еще сложнее убрать. И ставить тоже оказалось чрезвычайно сложно, наверное, поэтому Франциск и показал — был уверен, что не справлюсь. Но я его разочаровала: на неживых объектах получалось уже по щелчку пальцев, оставалось попробовать на ком-то из живых. Но не на дедушке же или Франсине?

Потренировалась я на вовремя приехавшем с практики Антуане. Явился жених после разговора с матерью злым, как куча орков: еще бы, дедушка хоть и принимал ее после неудачной поездки в столицу, но никогда не оставлял наедине со мной, и столь холодно, что леди Альвендуа надолго не задерживалась из страха замерзнуть. Судя по взглядам, которые она на меня бросала перед уходом, леди всерьез засомневалась в необходимости невестки из семьи де Кибо.

— Николь, мама жаловалась на недопустимость твоего поведения, — сурово сказал Антуан.