Выбираю тебя

— Ага. Она дочь Кэтрин. И моего отца. Так что она приходится мне сводной сестрой. Очень милый ребенок. Не то, что ее мать.

— Так Кэтрин вторая жена твоего отца? — Мне прекрасно известно, что она уже третья, но лучше пусть он поправит меня, чем я буду угадывать в какой последовательности женился его отец.

— Третья. Второй была моя мама. С первой женой у него был брак по расчету, так что он не считается.

— Брак по расчету?

— Моему папе было всего двадцать два, и родители заставили его жениться на одной девушке из супербогатой семьи с хорошими связями. Возмутительно, согласись? Они поженились, но их брак продлился недолго. Та женщина тоже не хотела выходить замуж, поэтому все было обречено с самого начала.

— А затем он встретил твою маму?

— Пару лет спустя. У ее семьи не было ни денег, ни связей, так что мои бабушка с дедушкой очень разозлились, когда отец взял ее в жены. Даже вычеркнули его из завещания, а потом дедушка уволил его из компании. Но после того, как родился я, они смягчились. Знаешь, первый внук и все такое. Бабушка с дедушкой хотели участвовать в моей жизни, поэтому помирились с папой, хотя маму по-прежнему недолюбливали.

— Какой она была? Твоя мама. — Не уверена, стоит ли задавать такие вопросы, но слова сами слетают у меня с языка.

— Она была веселой. Много смеялась. Любила громко включать музыку и бесить этим отца. — Он улыбается. — Она любила обниматься.

— Так вот у кого ты этому научился.

— Да. Мне очень ее не хватает. — Сидя от него через стол, я почти физически ощущаю горечь его потери. — Знаешь, будь она жива, отец не был бы таким, как сейчас. Он резко изменился после ее смерти. Стал совершенно другим человеком. А после женитьбы на Кэтрин стал еще хуже.

Официантка приносит чек. Я бросаю на нее раздраженный взгляд за то, что она прервала нас, хотя она всего лишь выполняет свою работу.

— Готова? — спрашивает Гаррет, возвращая свое прежнее веселое настроение.

— Да. — Я сверлю взглядом пустую тарелку. — Но все-таки грустно оттого, что придется ждать следующей недели, чтобы снова их отведать.

Он смеется, поднимаясь, и кладет на стол несколько банкнот.

— Если станет невмоготу, всегда можно устроить внеплановый поход.

Когда мы возвращаемся в кампус, то видим на парковке у входа в кампус мистера Кенсингтона.

— Пап, что ты здесь делаешь? — Похоже, Гаррет нервничает.

Мистер Кенсингтон коротко улыбается в мою сторону.

— Джейд, приятно снова с тобой встретиться. Надеюсь, твои занятия проходят хорошо.

Я улыбаюсь в ответ.

— Да. Все отлично. Мне здесь очень нравится.

— Хорошо. Очень хорошо. — Он кивает, явно намекая на то, чтобы я ушла, и когда я не подчиняюсь, становится раздраженным. — А теперь, если ты не против, я хотел бы поговорить с сыном.

— Конечно. До свидания, мистер Кенсингтон. Увидимся позже, Гаррет.

Не знаю, в чем причина, но, похоже, отец Гаррета в ярости. Вернувшись в комнату, я выглядываю в окно. Гаррет с отцом стоят на газоне возле парковки. Мистер Кенсингтон ругается и размахивает руками, в то время как Гаррет стоит с поникшей головой.

Когда Гаррет наконец включается в разговор, то вид у него становится такой, будто он вот-вот взорвется. Отец перебивает его, заглядывает ему в лицл. Гаррет, кажется, собирается что-то ответить, однако, словно признав поражение, вновь опускает голову. Его отец разворачивается и уходит к машине, а потом уезжает.

Гаррет подходит к скамейке и садится, ссутулив плечи. Наверное, мне стоит пойти и выяснить, что случилось. Необязательно было присутствовать при разговоре, чтобы понять: что-то определенно не в порядке.

Когда я выхожу на улицу, то Гаррета там не нахожу. Я мчусь в его комнату, но и там его нет. До вечера воскресенья я не вижу его. Предполагаю, что он играл во флагбол, а потом снова смотрел игру или даже несколько игр с парнями.

Мне не удается поговорить с Гарретом до самого вторника, когда у нас английский. Он опаздывает, так что до конца занятия я не могу с ним заговорить, а после он вылетает из аудитории, так что мне приходится догонять его.

— Что с тобой? Ты будто избегаешь меня.

— Я не могу проводить каждую минуту с тобой, Джейд, — говорит он резко. Он никогда не разговаривал со мной в таком тоне, и мне это не нравится. — Я отстал по учебе. Недостаточно занимаюсь плаванием. Блейк злится, потому что я больше с ним не тусуюсь.

— Но Блейк тебе даже не нравится. — Чтобы поспеть за ним, я практически срываюсь на бег. — Гаррет, подожди. Почему ты так себя ведешь? Это из-за меня? Что я сделала не так?

Внезапно он останавливается и берет меня за плечи.

— Нет, Джейд. Ты не сделала ничего плохого. — Его голос такой же, как и раньше — теплый и добрый — как у того Гаррета, к которому я привыкла. — Даже не думай об этом, ладно? Дело не в тебе.

— А в чем? Почему ты стал меня сторониться?

Гаррет что-то не договаривает. Это читается в его взгляде и в том отчаянном выражении, с которым он на меня смотрит. Будто он хочет сказать правду, но не может.

— Просто… Просто мы больше не можем общаться. Мне жаль, Джейд.