Выбор

– На рудники отправят, – равнодушно сказал охраняющий злодеев страж.

– Я не хочу на рудники! – завопил Лойд.

– А нечего было на мои ноги бесплатно пялиться. И на все остальное, что тебе там снизу видно было, – злорадно сказала я.

– Сука, – с чувством сказал Лойд. – А я тебе еще совместное будущее предлагал!

– У сук с козлами не бывает совместного будущего, – просветила я его в зоологии. – И вообще, жадность – это плохо.

– На себя посмотри, – буркнул Лойд.

– Я не жадная, – сказала я с некоторым сомнением и вышла на улицу, раздумывая над свойствами своей натуры.

Когда мы шли назад, Трохим спросил:

– А как ты воешь?

– Что? – удивилась я, вырванная из своих мыслей.

– Ты сказала в Доме Исцеления, что ты еще не начинала выть. Так как ты воешь?

– А! – обрадовалась я поводу выплеснуть переживания. – Сейчас покажу!

– Не надо! – испугался полугном, но я его уже не слушала.

– А-а-а, у-у-у, о-о-о, у-у-у! – завыла я от всего сердца.

– Хватит! – заорал Трохим, зажимая уши.

Я отбежала от него подальше и продолжала завывать, пока из окна ближайшего дома не выплеснули какую-то гадость. Помои на меня не попали, но настроение ухудшилось.

– Надо же! – удивилась я, немного послушав ругательства. – Люди еще спят?! Утро на дворе!

– Утро, – проворчал полугном. – Когда я пытаюсь тебя в это время разбудить, ты пинаешься и заявляешь, что еще ночь. Ты сейчас к Ирге? Ну а мы – спать.

Я пришла в Дом Исцеления, чувствуя, как слипаются глаза. Целитель укоризненно поцокал языком, не ободряя моего рвано-грязного внешнего вида, но в палату к Ирге проводил. Некромант спокойно спал. Я свернулась клубочком в кресле для посетителей и заснула.

Проснулась я от ломоты во всем теле. Все-таки спать в кресле – это вам не на кровати. В могиле и то было лучше – там хоть распрямиться место было. Смачно потягиваясь, я услышала голос:

– А как же не спать возле кровати умирающего любимого, проливая горькие слезы?

– Горькие слезы я уже пролила, ты все пропустил, – ответила я, рассматривая Иргу. – Выглядишь ты лучше, чем вчера.

– А вот ты – хуже, – честно признался некромант.

– Я бы могла выглядеть как картинка, – сказала я. – Да вот только пожертвовала душем и переменой одежды для того, чтобы сидеть тут, караулить твое дыхание.

– Так уж и караулить. Я уже час не сплю, целитель уже несколько раз заходил, а ты все спала.

– Ну ты же дышал, – возразила я, пытаясь расчесать пятерней волосы. – Значит, смысла просыпаться и кричать «Помогите, скопытился!» не было. Ладно, уговорил. Я пошла приводить себя в человеческий вид.

– Ты и сейчас выглядишь вполне по-человечески, – попытался меня удержать Ирга.

– Нет уж, я выгляжу, как зомби. Полночи – в могиле, полночи – на склепе. Ты не мог себе другую профессию выбрать? Например, садовника! Я бы тогда полночи на цветах провела.

– Это я тебе и так могу устроить, – сказал Ирга.

– Сначала выздоровей. А потом видно будет.

Я плелась по городу, размышляя о том, что ярмарка для меня выдалась совсем не такой уж и веселой.

– Милочка, – вдруг обратился ко мне молодой, ухоженный парень.

Я постаралась ему лучезарно улыбнуться – не каждый день ко мне обращались на улице такие симпатяги!

– Нельзя же себя так запускать! – сказал парень, протягивая мне монетку. – Возьмите, пойдите в общественную баню, поешьте нормально, купите себе приличную юбку.

– Засунь себе эту деньгу знаешь куда! – возмутилась я. Он что, принял меня за нищенку? – Да у меня денег больше, чем у тебя! Впрочем, нет… Давай сюда. Пригодится.

Парень захлопал глазами, а я выхватила у него из рук медяк и быстрым шагом удалилась в ближайшую подворотню – вдруг передумает.

«Наверное, я все-таки жадная», – сделала я неутешительный вывод, опуская медячок в свой кошель, полный денег. Вчера мне свои сбережения так и не удалось потратить, я только ходила и присматривалась к товарам.

Приведя себя в приличный вид, я бодро зашагала на ярмарку – успокаивать расшатанные ночным происшествием нервы.

Через несколько рядов и всего пять покупок обнаружилось, что мой кошелек сперли. Мой любимый, заговоренный от воровства кошелек! Видимо, воры тоже времени не теряли и обзавелись всякими антимагическими штучками.

На проклятой ярмарке мне явно было больше нечего делать. Постанывая от жалости к самой себе, я поплелась в Дом Исцеления. Там я застала душераздирающую сцену: Илисса громко рыдала у постели Ирги.

– Это я виновата… Я… Из-за меня тебя чуть не убили!

– Меня тоже, – сказала я, обиженная невниманием к своей особе и решая, что две рыдающие девушки у кровати одного парня – это перебор. – И это я, между прочим, спасла твоего братца от смерти.

– Ола! – обернулась ко мне Илисса. – Ола, откажись от своих показаний!

– Что? Как?

– Его же отправят на рудники, и там он умрет! У него такое слабое здоровье!

– Ты о ком?

– О Лойде.

– Послушай, Илисса, – сказала я, делая вид, что не замечаю знаков, которые подавал мне Ирга с кровати. – А может, тебя по голове хоть раз хорошенько стукнуть? Чтобы твои мозги на место стали. Этот парень хотел из-за пары побрякушек убить твоего брата!