Выбор

Егор добрался до стола, сбросил на пол салфетку и взял телефон. Держать его было больно — почерневшие пальцы болели от каждого прикосновения. Горе-беглец посмотрел на записанный номер, тут же ввёл его и стал ожидать ответа. Гудки шли один за другим, но вызываемый абонент трубку не брал. Егору показалось, что он сейчас потеряет сознание — боль стала настолько невыносимой, что терпеть её он уже не мог.

*****

Глебов смотрел на лежащий на столе телефон и считал звонки:

— Восемь, девять, десять.

После десятого он принял звонок, и из трубки сразу же раздался голос Егора:

— Что вы со мной сделали?

— А что случилось? — как ни в чём не бывало спросил руководитель администрации кесаря.

— Что со мной происходит? — почти кричал Егор.

— Понятия не имею. Ну-ка расскажи.

— Мне плохо, я покрылся чёрными пятнами, и внутри всё горит. Что это такое?

— Может, съел что-нибудь? У тебя нет пищевой аллергии?

— Это не смешно! — взвыл горе-беглец.

— Кому как, — совершенно спокойно ответил Глебов. — Нам вот с Иваном Ивановичем не с чего грустить.

— Что вы со мной сделали? — пошёл по второму кругу Егор.

— Кажется, я знаю, что с тобой, и знаю, как это всё убрать, — ответил Родион Степанович. — И я мог бы тебе помочь, если бы мы были друзьями, если бы сотрудничали. Но ты ведь принял другое решение. Ты решил, что без нас тебе будет лучше. Прощай!

Глебов сбросил звонок и положил трубку на стол.

— Жёстко, — произнёс наблюдавший за разговором Милютин. — Но к сожалению, иначе они не понимают.

Почти сразу же раздались новые звонки, Глебов досчитал до десяти и ответил.

— Что я должен сделать? — раздалось из трубки.

— Захотеть сотрудничать, — ответил Родион Степанович.

— Я уже хочу.

— Нет. Я не чувствую искренности в твоём голосе.

— Прекратите уже надо мной издеваться! — взвыл Егор. — Мне очень больно. Что Вы от меня хотите? Что я должен сделать?

— Мы хотим от тебя полного подчинения и выполнения всех наших заданий и поручений.

— Но это невозможно!

— Не звони больше на этот номер! — сказал Глебов, но звонок сбросить не успел.

— Я согласен на всё! — раздался из трубки дикий крик, а затем послышался стон и грохот.

— Ты там живой? — спросил Родион Степанович, но ответа не последовало.

— Похоже, он сознание потерял, — сказал Милютин.

— Скорее всего, — согласился Глебов, он достал из чемоданчика флакончик с белой жидкостью, ещё одну пипетку и накапал в хрустальный сосуд десять капель этой жидкости.

Кровь начала менять цвет — из практически чёрной она быстро стала тёмно-бордовой. После этого Глебов достал из чемоданчика планшет и активировал в нём приложение для слежения. На экране сразу же появилась карта города с мигающей почти по центру красной точкой. Глебов приблизил точку до такой степени, чтобы можно было прочитать название кафе и улицы, на которой оно стояло, после этого показал экран Милютину. Иван Иванович достал телефон и набрал номер. Из трубки сразу же послышался голос:

— Слушаю!

— Объект ждёт в кафе «Ирис» на Воскресенском бульваре. Доставить ко мне! Срочно! — сказал Милютин в трубку и сбросил звонок.

Глебов тем временем выключил планшет, положил его в чемоданчик и сказал:

— Удивительные вещи — я обладаю возможностью при помощи магии убить этого мальчишку на расстоянии тысячи километров, но при этом без спецсредств не могу узнать, где он находится.

— Ничего удивительного, Родион Степанович, — ответил Милютин. — Я всегда говорил, что нет ничего лучше сплава магии и технологий.

Примерно через полчаса в кабинет доставили Егора. Несмотря на то что ему стало немного лучше, выглядел горе-беглец ужасно — его кожа из чёрной превратилась в серовато-бордовую, белки глаз стали рубиновыми, сам он постоянно чесался и постанывал.

— Неважно выглядишь, — заявил Глебов сразу же, как только задержанного ввели в кабинет.

— Когда это пройдёт? — спросил Егор, проигнорировав издёвку. — У меня внутри всё горит, я больше не могу это терпеть!

— А придётся. Сам виноват. Там счёт на секунды шёл, и я тебе говорил, чтобы ты быстрее решал, а ты кочевряжился. В итоге затянули со снятием заклятия, и уже ничего нельзя поделать — отходить будет долго. Так что, придётся потерпеть.

— Сколько?

— Может, день, а может, часа три. Как повезёт. Радуйся, что вообще пошло на улучшение. Ещё бы немного затянули и пришлось бы тебя утилизировать в одном из многочисленных подвалов Ивана Ивановича. Но тебе повезло. И надеюсь, это всё не зря, и урок ты усвоил.

— Усвоил, — мрачно произнёс Егор. — Но что это со мной?

— Рассказать не могу, — отрезал Глебов. — Но могу повторить.

— Не надо.

— Да и мне, если честно, не хотелось бы. Ведь мы теперь одна команда. Да?

— Да, — грустно сказал Егор. — А что я должен буду делать?

— Мы тебе скажем это чуть позже.

— Когда?

— Позже! Куда ты торопишься? Сейчас мы тебя уже по-настоящему отпустим, а на днях всё сообщим.

— А как мне держать с вами связь?

Глебов достал из чемоданчика коробку с телефоном, положил на стол и сказал:

— Здесь ещё один телефон. И ещё немного денег.

Затем Родион Степанович положил на стол бумажку с номером телефона и добавил: